Семья

ОЧИЩЕНИЕ СЕРДЦА
Беседа с главой семьи художников Костяевых
Беседовала А. А.Добросоцких

Когда 8-летний мальчишка в голодной послевоенной Москве нашел Казанскую икону Божией Матери в пруде у Новоспасского монастыря, в горячих детских молитвах он просил у Богородицы не хлеба - но чтоб стать ему художником. Пречистая исполнила просьбу отрока…
В семье Костяевых семеро детей. Старшая, Варвара, уже взрослый человек, окончила торговое училище и работает в Троице-Сергиевой Лавре. Семилетняя Маша пошла в первый класс. Четверо дочерей, три сына - все дружные, красивые, музыкально и художественно одаренные, воспитанные в любви к Богу, к Родине и в послушании старшим… Все преданно и нежно любят отца и мать Татьяну Семеновну, которая пожертвовала своей профессией филолога (она окончила МГУ), чтобы воспитать семерых своих птенцов…
Двое - 12-летний Андрей и 17-летняя Вера - пошли по стопам отца, художника и иконописца, члена Союза художников России Юрия Степановича Костяева, которому в прошлом году исполнилось 60 лет. Вера - студентка 4-го курса отделения керамики Абрамцевского художественно-промышленного училища. Чаруют изяществом и тонким вкусом подглазурные росписи ее декоративных тарелок, мелкая пластика…
Андрей, ученик 7-го класса школы № 1 города Александрова, пишет не только пейзажи и сюжетные картины, но и иконы: причем, как и отец, пишет их натуральными пигментами, составленными из стертых в порошок природных камней…
Работы семьи художников Костяевых были представлены на выставке "В Россию можно только верить", проходившую в Александровском художественном музее.
Я спросила у главы семейства:
- Юрий Степанович! Глядя даже на ваши картины, пейзажи, воспринимаешь их как духовную живопись - и не только потому, что видишь, скажем, ангела над городом. Сам строй ваших работ так мирен, одушевлен, высвечен любовью, что так и хочется воскликнуть: какой молитвенный пейзаж! Как вы шли к этому?
- Будучи студентами (а я окончил художественно-графический факультет Государственного педагогического университета имени Ленина), мы как бы разделились на две группы: одна искала духовное начало в искусстве, другая - реалистическое. Я принадлежал к первой. Конечно, и мы увлекались всякими модернистскими школами, поскольку истинно духовное в то время было скрыто от нас. Но пришли мы как-то с друзьями в Кремль, посмотрели и сказали: "Ну что там Пикассо! Лучше русской иконы никто ничего не написал!" А когда я всерьез начал этим заниматься, я понял, что духовное искусство - это бесстрастное искусство, которое достигается лишь чистым сердцем.
- Но ведь большинство художников считает, что главное - самовыражение.
- Главное, знать - для чего что выражать. Чем бы ни занимался художник - он должен заниматься очищением сердца. И в зависимости от этого будут отступать страсти этого мира, дрязги, бушующие в искусстве, останутся внизу. И человек будет освобождаться.
А если художник не делает этого - жизнь его может закончиться тупиком, трагедией. Каких я знал людей ярких, одаренных - с 12 лет рисовали и за рубежом выставлялись. А глядишь - в 18 лет он уже ничего не хочет, не может! И этот талантливый человек на твоих глазах становится заурядным "фотографом". Почему? Материальное взяло верх в человеке. Рабочая сила стала выше хозяина! Надо понять, что ум, расчет - это лишь рабочая сила. А хозяином ума, творцом, должно быть сердце, но преображенное любовью. Помните, как говорится в 50-м псалме: "Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей". Это же основа человеческого бытия! Это уже служение, а не просто личное творение, самовыражение. Выше, гораздо выше этого! Удивительная вещь: при строгом каноне создания икон получаешь большую внутреннюю свободу. Одна искусствовед принесла как-то около 50 фотографий различных икон Богородицы - это замечательно, насколько они разные, хотя канон один.
- А семья с пониманием относится к вашему творчеству? Ведь служение, которое вы избрали, это во многом жертва…
- Семья, может, даже больше мне помогла, чем я себе. Так что у нас в этом отношении взаимное понимание абсолютное. Никогда у нас не было на этой почве проблем, хотя мы и живем довольно скудно. Поэтому я очень благодарен Богу, что обрел такую семью.
- Вам радостно, что двое детей пошли вашим путем? Андрей пишет иконы. Вы считаете - это серьезно?
- Детское всегда серьезно, потому что неповторимо. Сама чистота детского сердца за себя говорит. Ее если потеряешь - то все, ничего из тебя не выйдет… Мое детство было голодное, в послевоенной Москве, вблизи Новоспасского монастыря. Мы не знали, как этот голод заглушить, даже в кино ухитрялись бегать без билета, чтоб отвлечься от постоянного чувства голода. Как-то пошли на пруд у Новоспасского монастыря купаться. И я вдруг в воде нечаянно наступил на что-то: это оказалась Казанская икона Божией Матери! Я принес ее домой, стал молиться. И молясь, я в душе не хлеба просил, а чтобы стать мне художником.
- Вы и ваш сын пишете иконы только натуральными красками. Почему?
- Сердце требует живых средств выражения, чистого материала, каким и являются натуральные элементы - малахит, лазурит, гематит и другие. Когда натираем с сыном эти драгоценные камни, добавляем связывающие пигменты - яйцо. А яйцо - это жизнь! Так что в этом есть глубокий смысл. Но, кроме чистоты, эти натуральные краски имеют глубину, которая совершенно необходима духовному искусству. Этого ни в каких справочниках не прочтешь - это художникам свыше открыто.
Сам я лет двадцать пишу натуральными пигментами - не только иконы, но и картины тоже. Не устаю восхищаться тончайшим уникальным рукоделием различных русских школ иконописи - Северной, Вологодской, Великого Устюга… А взять греческую каноническую школу, где в основе лежит золото, несущее Свет. А для меня - Бог есть свет. Дух есть свет. А если дальше - Свет есть цвет! Поэтому духовная живопись должна быть цветной - чистой, светоносной, живой, выражать потребность нашего сердца к молитве.
- Написание иконы всегда связывалось с длительным постом, с молитвой…
- Поститься, конечно, обязательно. Но бывает особый род икон - аскетический, этим сейчас почти никто не занимается, не по силам! Такого она требует строжайшего поста и молитвы, и такой энергии, такой мощности и силы. Эта сила духа. Через аскезу познается красота, что восстанавливает человека.
- Во многих храмах сейчас иконы, написанные вами?
- Довелось принять участие в росписях Архангельского собора в Сочи, Екатерининского кафедрального собора в Краснодаре, Троицкой церкви в Томске, Троицкого собора и собора Рождества Христова в Александрове. Но наиболее серьезная работа проделана на Украине под Херсоном, в селе Старая Збруевка. Место удивительной красоты, на берегу Днепра, где запорожские казаки свои сходы устраивали. Все там цветет, растет, благоухает. Я работал там несколько лет, полностью оформляя храм в честь Святой Троицы.
Многие мои работы находятся в частных коллекциях США, Канады, Германии, Голландии, Японии и других стран, я никогда этим не обольщался. Всегда важно отбирать для себя лучшее, от чего-то отказываясь. 13 лет я работал в Московском художественном фонде, где была хорошая зарплата в 300-500 рублей (тогдашних). Я оставил это и уезжал на все лето заниматься живописью бесплатно. Есть такой закон любопытный - чем больше духа, тем меньше денег. И выбор неизбежен. Его сделали и я, и моя жена, и мои дети.