Яков Брафман, принявший крещение в 34 года, был родным дедом (по матери) известного поэта Владислава Ходасевича. Этот факт сегодня мало кому известен - и в немалой степени из-за молчания самого поэта. Дело было не в том, что Ходасевич стеснялся деда-еврея: напротив, в начале века начинающему писателю рискованно было признаваться в родстве со знаменитым критиком иудаизма.
"Книга Кагала" Брафмана вышла в свет в 1870 году. Вокруг нее сразу же вспыхнула ожесточенная полемика. Историк еврейства Н.С. Граве писал в "Русском архиве": "Книга Брафмана в первый раз открыла России и всему христианскому миру, (…) что евреи, считавшиеся угнетенными, устроили в черте своей оседлости настоящее (тайное) Израильское царство, разделенное в кагальные округа с кагальным управлением, облеченным деспотической властью над евреями…"
Пафос книги Брафмана, которого в либеральной прессе дружно называли "прислужником реакции", был обращен не против прав евреев следовать своим верованиям и обычаям, а против вопиюще антидемократической, олигархической системы подчинения еврейского большинства меньшинству в лице раввината и богатеев-ростовщиков.
Яков Брафман был первым исследователем в России, отдавшим должное попыткам выдающегося русского поэта и государственного деятеля Гавриила Романовича Державина ликвидировать систему кагального утеснения беднейшего еврейства. По прочтении "Книги Кагала" (она вышла в 1870 году) не вызывает никаких сомнений, что Ф.М. Достоевский широко использовал ее при работе над своими статьями по еврейскому вопросу.
Сегодня, в канун 130-летия издания этого значительного историко-религиозного труда, нелишне вспомнить некоторые его страницы, столь живо напоминающие нынешнюю полемику вокруг "рокового вопроса".

Наши публикации

Из "Книги Кагала"
СВИДЕТЕЛЬСТВО КРЕЩЕНОГО ЕВРЕЯ
Яков Брафман

С переходом Польши под русское владычество вошли в состав русских подданных и евреи. Само собой разумеется, что этот политический процесс не мог и не оказал ни малейшего влияния на организацию еврейской общины, и неприглядное положение, с одной стороны, местного христианского населения, эксплуатируемого еврейской массою, а с другой - еврейской массы, попираемой кагалом, не могли не обратить на себя самого серьезного внимания русского правительства.
Приступая непосредственно к изучению жизни евреев, Державин сообщает следующее: "Во время своего объезда, Державин (Державин в своих записках говорит о себе в третьем лице. - Я.Б.) собрал сведения от благоразумных обывателей, от иезуитской академии, всех присутственных мест, дворянства и купечества относительно образа жизни жидов, их промыслов, обманов и всех ухищрений и уловок, коими они уловляют и оголожают глупых и бедных поселян и какими средствами можно оборонить от них несмысленную чернь, а им доставить честное и незазорное пропитание, водворяя их в собственные свои города и селения, учинить полезными гражданами. Сведения эти велел себе доставить к 1 сентябрю 1799 года в Витебск, куда к сему времени приехав, сочинил о евреях обстоятельное мнение, основанное на ссылках исторических, общежитейских сведениях и канцелярских актах".
Конечно, по недоступности иудейства для иноверного исследователя, а именно с той стороны, с которой обратился Державин, от трудов его, в общем их составе, нельзя ожидать совершенно зрелых плодов; однако же энергия и здравое соображение помогли Державину открыть многое такое, чего не были в состоянии заметить другие предшествовавшие ему исследователи иудейства, и некоторые из собранных им сведений останутся навсегда драгоценным материалом при изучении особенностей жизни евреев. Из сведений, сообщаемых Державиным, приведем здесь лишь более полные и для нашего дела самые интересные.
По отношению к существующим отдельным еврейским учреждениям Державин говорит: "Имеют они (евреи) кагалы, то есть судилища, или места правления, составленные тоже из избраннейших их старейшин, или рабинов, как и школы их. Они существуют издревле и владычествуют над их народом самовластно. В сих кагалах определяются и совершаются все их духовные и гражданские дела. Духовные: позволение и запрещение хоронить умерших на их кладбищах, обрезывать младенцев, входить в школы и их собрания, браки, разводы, употреблять резников, без коих никакого животного в пищу себе употреблять не могут".
Здесь считаем нужным заметить, что относительно исчисленных еврейских учреждений Державину удалось лишь узнать названия их, что удавалось не каждому иноверному исследователю иудейства; о функции же каждого из этих учреждений и о их внутренней между собой связи он не имел ясного представления. Зато в том месте, где он говорит о разных сборах, существующих специально между евреями, положение евреев обрисовано им весьма верно и рельефно. Исчисление этих сборов он заключает следующим образом:
"Все сие доставляет кагалам ежегодно знатную сумму доходов, несравненно превосходнейшую, нежели с их ревизских душ государственные подати. Кагальные старейшины в ней никому никакого отчета не дают. Бедная их чернь от сего находится в крайнем изнурении и нищете, каковых суть большая часть. Взглянуть на них гнусно. Напротив, кагальные богаты и живут в изобилии, управляя двоякою пружиною власти, то есть духовною и гражданскою, в руках их утвержденною, имеют великую силу над их народом. Сим средством содержат они его, по видимому, рассеянное общество, их политическое тело не токмо в неразрывной связи и единстве, но в великом порабощении и страхе".
Таковой верный взгляд Державина на организацию еврейской общины мог иметь для иудейства в России серьезное значение при разрешении еврейского вопроса. Поэтому за Державиным был учрежден зоркий надзор кагала, к кагалу присоединилась подпольная интрига со стороны польской партии при русском дворе, во главе которой стояли Чарторыжский и находившийся при нем, как известно, правой рукой - Чацкий. Евреи пустили в ход деньги, с целью охранить от влияния Державина свое кагальное status guo; в то же время поляки старались вытеснить из еврейской комиссии при Александре I Державина и выработанную им мысль, с целью дать ход проекту, составленному Польским Сеймом… Благодаря двойным подпольным козням энергические труды Державина принесли ему лишь глубокое огорчение. В сказанной комиссии по еврейскому вопросу труды Державина были вытеснены планом реформы евреев, изложенным в польской книге "Rosprawa o zydach"…

+  +  +

С самого своего основания Общество распространения просвещения между евреями в России самым ревностным образом стало поддерживать еврейскую периодическую печать как на русском, так и на древнееврейском языках.
Угасшие "День", "Вестник русских евреев", "Еврейская библиотека" и все еврейские журналы и газеты возникли под ведением самого Общества (все редакторы русских еврейских периодических изданий состоят членами Общества), находили впоследствии для себя в нем самого исправного подписчика и пропагатора…
Характер и направление этих органов на русском языке достаточно всем известны. В этих изданиях евреи постоянно толкуют об эмансипации, о существующих будто бы между русскими средневековых предрассудках относительно евреев, о христианском фанатизме и в то же время о великих еврейских талантах, и т. п., стараясь вместе с тем распространять в русской публике выгодные понятия о еврейских законах, о творчестве и созерцании авторитетов талмудической мудрости, с которою они, как видно, никоим образом не желают расстаться, и т. п. На страницах каждого из русско-еврейских органов - "Рассвета", "Русского Еврея", "Восхода" и др., - так щедро субсидируемых Обществом, все русское поражает своей огрубелостью, тупостью, угловатостью и т. п. Дух русской национальности остается там глух и нем или покрыт средневековой тьмой. Если же на чем еврейском, которое вообще выставляется округленным, мягким и светлым, где-нибудь окажется изъян или пятно, то это непременно продукт христианского фанатизма или глупости и жадности русских чиновников и т. д. Все дурное русское, повторяем, умышленно выводится здесь на сцену, но не потому, что оно дурное, а потому что оно русское. Здесь собран сор не для того, чтобы очистить избу, но для того, чтобы бросить ее в лицо хозяину. Наконец, ознакомившись ближе с произведениями авторов этой литературы, не трудно убедиться, что здесь нет людей, желающих внести что-нибудь в общую сокровищницу человеческого знания или по крайней мере желающих служить разработке еврейского вопроса: тут работает целая фаланга горячих защитников ветхозаветно-талмудического царства; в то время, как вся четырехмилионная масса русских евреев благодаря исключительно особенностям и силе своих общественных и религиозных учреждений до такой степени живет паразитом за счет производительного труда окружающего ее христианского населения, что богатые евреи, даже для домашнего услужения приглашают христиан, считая своих единоверцев неспособными для этого сравнительно легкого труда, в это время защитники иудейского знамени, не желая сознаться, что вся искусственная организация еврейской общины, вредная для интересов русского государства, создана их же собратьями и благодаря незнанию со стороны русского правительства особенностей жизни еврейской массы, упорно ими же поддерживается, домогаются, с одной стороны, чтобы русские во что бы то ни стало передали в их руки должностные места, допустили их к управлению государственными и общественными делами, сами же, с другой стороны, заявляют непримиримый протест против всякого нравственного сближения евреев с русскими. Каждый беспристрастный человек, полагаем, согласится, что таково общее впечатление, производимое еврейской прессой на русском языке, поддерживаемой означенным Обществом. Что же касается еврейских периодических изданий на древнееврейском языке, как наших русских, так и заграничных, то, кроме пропаганды тех же самых сепаратических тенденций, но проводимых еще с большей яркостью и резкостью, издания эти (…) разжигают ненависть евреев к тому правительству и народу, среди которого большая часть сынов рассеянного по всему миру Израиля нашла себе приют и хлеб.