Невыдуманные истории

Русский характер

ЧАГИН ОСТАЕТСЯ В СТРОЮ.
А.Л. Иванов,психоаналитик

Субботние новости начинались необычным репортажем, снятым на подмосковном военном аэродроме. Симпатичный молодой человек, лишенный ног, в обнимку с инструктором спускался на парашюте. Во весь экран крупным планом показали его счастливое лицо - простое и мужественное. Это был Герой Российской Федерации капитан Алексей Чагин, мой пациент. Посмотрев репортаж, я вспомнил все, что знал про него.
Чагин получил приказ от командира полка на сопровождение группы генералов и старших офицеров из Генштаба в их инспекционной поездке по блокпостам Объединенной группировки российских войск на Северном Кавказе.
Рано утром 16 апреля 1998 года колонна из трех машин выходила из расположения полка по направлению к опорному пункту ингушского села Малгобек. В первом "уазике" ехали генералы Мухин и Прокопенко из Генерального штаба. С ними был и полковник Вандура, заместитель начальника штаба СКВО. Генерал Прокопенко возглавлял инспекцию вместо начальника Генерального штаба генерал-полковника Квашнина.
Алексей и его разведчики ехали следом в "ГАЗ-66". Замыкал колонну "уазик" с полковником Еремеевым - заместителем командира дивизии по воспитательной работе и полковником Гречиным из ГУВРа.
"Мы ехали, как на парад", - вспоминает с сожалением Алексей, оценивая вооружение колонны и своих солдат с точки зрения ее готовности к отражению нападения. Сильный туман, окутавший колонну, значительно сократил их возможности по наблюдению и заставил держаться настороже.
Когда раздались первые выстрелы, Алексей машинально взглянул на часы: стрелки показывали 8.55 утра. Ухнул хлопок гранатомета, но заряд прошел выше. Алексей первым вскинул автомат и выпустил в бандитов, атаковавших колонну, весь магазин. За его спиной вскрикнул от боли Дмитрий Волков, раненный в голову. На секунду оглянувшись, Алексей увидел, что рядовой Виктор Воеводин, истекая кровью, неподвижно сидел у борта. Несколько пуль попали сержанту Сергею Сапожникову в грудь и живот. Машина на полном ходу входила в полосу обстрела. Казалось, стреляют отовсюду.
Алексей не знал, что в первом "уазике" уже убит генерал Прокопенко и ранен в позвоночник полковник Вандура. Их водитель, рядовой Володя Грымзин, не останавливаясь, гнал машину к ближайшему опорному пункту. Доехав до первого опорного пункта МВД, он сообщил расчету о завязавшемся бое. Группа дежуривших там бойцов, запрыгивая на ходу в машины, немедленно выехала на помощь обстрелянным. Встретив их на развилке и убедившись, что первый "уазик" в безопасности, старший лейтенант Чагин, отправив на пост раненых, с двумя своими разведчиками Виталием Гавриленко и Максимом Шмальцем двинулись назад, чтобы встретить и сопроводить отставший второй "уазик".
Через несколько минут из-за пригорка показался "КамАЗ" с ингушскими номерами. Это был самосвал, доверху груженный песком. Остановив его и объяснив водителю ситуацию, командир разведвзвода узнал, что "уазик" был расстрелян бандитами. "А может, там остались раненые?" - подумал он и приказал водителю разворачиваться. Поднявшись в кабину самосвала, он дал команду своим разведчикам забраться в кузов на гору с песком.
Немного проехав, Чагин увидел БТР осетинской милиции в сопровождении автоматчиков, следовавших по обе стороны дороги. "Это свои, сейчас выйду и расспрошу их про наш "уазик"... - обрадовался он. Внезапно Алексей увидел вспышки и услышал треск очередей. Через секунду раздался грохот взрыва: приняв их за бандитов, по ним прямой наводкой с близкого расстояния стрелял пулемет БТРа. Алексей, инстинктивно поджав под себя автомат, упал ничком под сиденье. Через секунду он почувствовал, как горячо стало в ногах и груди. "Разрывные пули", - отметил он про себя и почувствовал удар по голове. "А вот это конец", - промелькнула последняя мысль в его уходящем сознании.
Командир взвода Алексей Чагин не видел, как в это время сержант Максим Шмальц, его самый надежный подчиненный, взобравшись на песочную гору в кузове "КамАЗа", приподнявшись на левой и размахивая правой рукой, кричит: "Не стреляйте, мы свои!" Он до последнего верил, что это трагическая ошибка и он может остановить этот кошмар. Максим так и затих - с оторванной правой рукой и смертельными ранениями в грудь, глаз, ногу и левую ругу. Сержант Виталий Гавриленко, скатившийся с горы песка в выемку ближе к борту самосвала, был буквально засыпан пулями и осколками железа из прошитого насквозь кузова. Одной из разрывных пуль был ранен в ногу.
Алексей очнулся через несколько минут от дикой боли и резкого сладковатого запаха горелого мяса. Багровый дым разъедал его глаза. "Нет, живой", - подумал он, преодолевая тошноту. Из БТРа, устрашающе вращающего башней, крикнули: "Руки вверх, выходите из машины!". Алексей, приподнявшись и сев на сиденье, выбил остатки разбитого лобового стекла и машинально глянул вниз. Вместо ног он увидел кровавое месиво из торчащих костей, мышц и обрывков комбинезона, посыпанных стеклом. Ботинки вращались сами по себе, словно висели на веревках. "Не могу я выйти, у меня ноги перебиты, - крикнул он в окно. - Мы свои!" - добавил он, еле сдерживая ярость и боль.
Экипаж БТРа, осознав, что произошло, и испугавшись ответственности, стал трусливо пятиться назад. Алексей попытался открыть дверь, но ее заклинило. Он прикладом автомата выбил ее и свалился с полутораметровой высоты под колеса "КамАЗа". Падение на живот сбило его дыхание. С большим трудом вдыхая пыль и копоть, Алексей стал буквально вгрызаться в землю руками, ожидая следующих очередей. Несколькими минутами позже, собрав последние силы, Алексей закричал подбегающим бойцам:
- Помогите, у меня ноги перебиты! Спасите мои ноги!
- Что ноги, - ответили ему, - ты же в голову ранен!
Алексей поднял руку и, ощупывая мокрую от крови голову, снял кепи. Оно было все в рваных дырах.
Врач прощупал пульс Алексея и, наблюдая за становившимся все реже и реже его дыханием, горько произнес: "Можем не довезти". Алексей, услышав эту фразу, собрал все силы в кулак и буквально заставил дышать свое пробитое легкое.
Он очнулся на минуту от яркого луча заходящего солнца, пробившего стекло в реанимационной палате районной больницы. Во рту была трубка, вокруг - люди в белых халатах. В сознание он пришел уже позже, ночью, ощутив прикосновение руки сидевшей рядом медсестры. Он не знал, что на экстренно проведенной операции у него были ампутированы обе ноги на уровне нижней трети бедра. Все последующие ночи, как только у него закрывались глаза, веки его сжимались от ярких вспышек выстрелов, и все тело дергалось, как подключенное к электродам.
В Ростовском госпитале в палату, где лежал Алексей, забежала медсестра и спросила: "Это вы из Моздока? Да о вас репортаж по телевизору идет!" "Сегодня воины полка прощались с погибшим рядовым Максимом Шмальцем, - сказал телекорреспондент. - Раненых разведчиков старшего лейтенанта Алексея Чагина и рядового Виталия Гавриленко отправили в Ростовский госпиталь. Командир взвода еще не знает, что у него ампутированы обе ноги".
Алексей оцепенел. Холодный пот покрыл его лицо, руки сжали лежавший под ним матрац.
- Сестра, скажи: может, у меня хоть колени остались?
Молодая девушка в белом халате, повидавшая в этом госпитале уже многое, сочувственно опустив глаза, тихо произнесла:
- Крепись, Алексей!
Четыре дня он пролежал в реанимационной палате. Это были самые трудные дни. Хотелось кричать от боли и горя. Казалось, что несчастнее его нет человека во всей Вселенной. Но одна мысль заставляла его крепиться: ведь он жив, а Максим Шмальц погиб, пытаясь защитить его.
Размышляя о будущей жизни, Алексей там, в госпитале, принял решение: во что бы то ни стало он будет служить дальше.
Уже позже, попав после лечения в Главном военном госпитале им. Н. Бурденко на реабилитацию в 6-й ЦВКГ, капитан Чагин написал рапорт на имя министра обороны.
Маршал Российской Федерации Игорь Сергеев выделил деньги для самых лучших протезов Чагину. Репортаж об этом событии уже через час увидела вся страна. Особенно были растроганы этим известием члены семьи Алексея, его друзья, однополчане и земляки-ярославцы. Нужно отдать должное человечности администрации города Ярославля: без всяких проволочек семье Чагиных была выделена новая 4-комнатная квартира. Алексей стал вторым Героем в городе после Валентины Терешковой!
Теперь он служит офицером Ярославского военкомата.
Счастливого пути тебе, Алексей!