Елену Молоховец, или "госпожу Е. М-ц", у нас больше знают как автора знаменитой на всю Россию кулинарной энциклопедии "Подарок молодым хозяйкам, или Средство к уменьшению расходов в домашнем хозяйстве" (более 400 рецептов). Менее известно о ее деятельности на духовном поприще, в частности во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Этот пробел, как нам кажется, помогут вспомнить отрывки из дневника Елены Молоховец того времени.

О ВАЖНОСТИ МОЛИТВЫ
Из дневника Елены Молоховец

29-го июня 1877 года, ночью, на день свв. Петра и Павла, я увидела во сне, что нас много, но кто именно - не помню, сидело за каким-то столом, накрытым белой скатертью. Ко мне кто-то подошел и сказал: "Надо отслужить молебен, чтобы Господь благословил ваши знамена"… Я передала об этом сне некоторым моим знакомым и просила их, в первое же воскресенье, прийти в Знаменскую церковь… благословить те знамена, о которых сказано мне было во сне.
Так я и сделала. Отслужили молебен свв. Петру и Павлу, пели два псаломщика только, но молебен вышел почему-то особенно торжественный…
В тот же день Георгий Александрович Бурман, мой двоюродный брат, не особенно веривший в духовные проявления, встретился на улице с моим мужем и сказал ему, что он идет на войну и что зайдет к нам, чтобы рассказать, как все это случилось. Когда муж передал мне это, я ужасно удивилась и подумала: не о полковом ли знамени, не о знамени ли Семеновского полка мне велено было отслужить молебен.
Вечером пришел к нам Георгий Александрович и сообщил следующее: "Я и не думал идти на войну, как вы это уже знаете, вследствие того, что все без исключения, и доктора, и начальство, запретили мне и думать о походе, но несколько дней тому назад я пошел в нашу церковь Введения во Храм Пресвятой Богородицы, как вдруг какой-то голос проговорил мне, как бы в самой голове, около правого уха: "Ты должен идти на войну". И в то же время я почувствовал такое непреодолимое желание идти в поход… что никто не в силах теперь заставить меня остаться…"
Когда я узнала, что ему как бы свыше велено было идти на войну, тогда я уже более не сомневалась в том, что знамена, о благословении которых велено было мне во сне отслужить молебен, были знамена Семеновского полка. Тогда мне тотчас же пришло желание купить образки для полкового знамени, отдельно для Георгия Александровича лично и маленькие образочки для всей его роты.
Я тотчас поехала узнать, сколько у него в роте солдат. Оказалось - 200… Купив образки, заехала в лавку, купила 200 аршин розовых тесемочек (…).
По освящении этих образков, я отнесла их Георгию Александровичу, который тотчас же позвал при мне фельдфебеля и сказал ему: "Вот Елена Ивановна Молоховец привезла всей моей роте образки. Они освящены только что священником нашей церкви, отцом Крюковым, снесите их теперь в роту и велите всем надеть, а я потом сам зайду посмотреть, у всех ли они будут надеты".
Я была вне себя от радости (…).
Зная, что война скоро кончиться не может и, не рассчитывая на свое постоянство в молитве, я выждала, пока не узнала из газет, что Семеновский полк перешел через Дунай. Тогда только я начала, по крайней мере, три раза в неделю ходить в церковь, подавая поминание о здравии Георгия и пятой роты Семеновского полка.
…Я получила от Бурмана подробное письмо, в котором, между прочим, было сказано: "Господь, видимо, хранит наш полк (…). Под Филипполем пришлось нашей бригаде действовать под сильным картечным и оружейным огнем, причем в Преображенском полку выбыли из строя ранеными (…) и убитыми около 120 нижних чинов, тогда как в нашем втором батальоне… вся убыль в трех ротах, всложности, заключалась в трех убитых и четырех раненых нижних чинах. В моей же роте, которую я совершенно произвольно передвинул из второй линии в первую… убыли не оказалось никакой. (…)
Мы дошли до Сан-Стефано как нельзя благополучно. Но в Сан-Стефано заболели тифом, и в нашем полку умерло 500 человек. Из моей же роты все остались совершенно здоровыми. Странно то, что во время похода в мою роту прикомандировали 10 человек, у которых, следовательно, Ваших образков не было, и все они до одного умерли от тифа, тогда как все 200 человек, вышедших из Петербурга, остались живы и невредимы. Это еще более выяснило нам спасительное действие данных Вами образков.
Вообще скажу и готов доказать цифрами, что в нашей 1-й Гвардейской бригаде, хотя она участвовала в делах не менее других бригад Гвардии, убыль оказалась значительно меньше, а в нашем полку - наименьшая.
… Разве не случилось все это и для явного доказательства мне как значения, так и важности молитвы, церковного поминовения и благого тайнодействия образков Казанской Божией Матери? Если бы тогда же все усердно молились за все войско, то есть, если бы каждая мать, сестра, жена, и дети молились бы за своих сыновей, мужей, братьев, отцов и за каждую роту, бригаду и полк, к которым они принадлежали!..
… По возвращении войск в Петербург несколько солдатиков пятой роты с унтер-офицерами пришли ко мне на квартиру за все поблагодарить меня и лично сообщить, что все они, до одного, возвратились домой живы и невредимы.