Православная община

БЕЖАВШИЕ ОТ АСТАНЫ
Н.Е.Сухинина

Дашеньке - восемь лет. Она узбечка, крещеная, потому и зовется по-православному - Дарья. Приехала в Рязанскую область вместе с мамой и братом, одиннадцатилетним Даниилом. Все трое - члены приходской общины храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Жилье их незавидное - одна маленькая комнатка с большой печкой и "спальней" за занавеской, махоньким окошком на протоптанною общинниками тропу от дома к дому.Зачем эти люди сорвались с насиженных мест, зачем променяли цветущий Казахстан на маленькую деревушку, столицу комариного царства, где ни кола, ни двора, а только заброшенный пионерский лагерь с полуразвалившимися стенами, трухлявыми половицами и заколоченными окнами?

- Я узбечка, хоть и жила в Казахстане, - говорит Дашина мама, Валентина. - Долго меня мотало по жизни, пока не приехала сюда. Мужа рано похоронила, осталась одна с двумя детьми. Православие приняла не так давно, но считаю это своим спасением. Прежде была на свою беду богатой, бизнесом занималась. Дети мои ни в чем не нуждались, музыка, теннис, английский. А сама я верховой уездой увлекалась, познала все прелести светской жизни. Но как начался мой бизнес, так и закончился. И поняла я тогда простую и банальную вещь: есть деньги - есть друзья, а без денег... Страдала, жить не хотелось. О самом страшном подумывала... Узнала, что есть в Рязанской области православная община из наших, казахстанских. Духовный отец благословил - поезжай. Сейчас у нас в Казахстане несладко: девятиэтажки пустые стоят, работы нет. Собралась и поехала.
Сначала она горевала: как дети? Не привыкли они ни в чем нуждаться, как сыр в масле катались в той, сытой жизни от бизнеса. А потом завела поросят, раскрутилась на корову, огород посадила и считает, что все для нормальной жизни у нее есть. Дети, конечно, вспоминают Алма-Ату как чудесную сказку. Но детское время сказок проходит, и у них пройдет. Главное - они постигают здесь настоящую, а не надуманную жизнь. Главное, растут на чистом рязанском воздухе с Богом в сердце и с привычкой к труду.
Фотиния Малашкина приехала в Лаптево недавно, пока с детьми, сыновьями, шестнадцатилетним Георгием, десятилетним Павликом и трехлетним Андреем. Муж еще в Казахстане, но скоро ждут и его. Обживают старый, полуразвалившийся дом. Чемоданы пока еще не распаковали, но огородик уже засадили. Бог даст, с урожаем будут. Приехала следом за невесткой свекровь, всего недельку, как в Лаптеве.
- Как вам на новом месте?
Машет рукой, закрывает лицо ладонью, не спрашивайте, мол, нет сил говорить. Плачет. Всю жизнь прожила в Казахстане, корни там, а рвать по корням - больно.
Переезжать всегда тяжело. Но разве сравнить переезд на новую квартиру в новый дом из старой развалюхи с переездом из насиженного места в никуда? Именно так и воспринимали переселенцы переезд в Лаптево. Многие уезжают из Казахстана, устраиваются как могут. Продать квартиру практически невозможно, квартиры пустуют, их просто бросают, потому что в домах отключают воду, электричество, газ. Зарплату не платят, на работу, особенно русскому человеку, устроиться невозможно.
В Алма-Ате община храма Покрова Пресвятой Богородицы собрала и православных казахов, и русских. Здесь были свои традиции, дух своего дома, свой опыт познания Бога и свой опыт смирения. Но, кроме опыта смирения, теперь надо было приобретать опыт выживания. Доцента Казахстанского университета, кандидата физических наук Сергея Рыбакова благословили к рукоположению в священники. Он вел занятия в церковноприходской школе и уже давно серьезно подумывал о священстве. И вот - свершилось. Доцент Рыбаков становится иереем Сергием, жена его, Наталья Рыбакова, тоже кандидат физико-математических наук, - матушкой Натальей.
- Поезжай в Лаптево, создавай там общину из наших, казахстанских православных, - благословил батюшка.
Почему именно сюда? Не сразу нашли. Долго искали на Рязанщине заброшенную деревню, ждущую крепких рук и православных сердец. А в Лаптеве целый заброшенный городок - бывший интернат и пионерский лагерь. Приезжайте...
Идет по деревне человек в подряснике. Небольшая борода, серьезные глаза, крепко сложен. Осматривает свое незавидное хозяйство. Здесь людей поселю... Пол прогнил, правда, но перестелить можно, а здесь стены утеплить хорошенько, и баня будет, а здесь храм - бывшая столовая, стены еще крепкие, окна застеклим, грязь вывезем.
Одной из первых приехала в Лаптево Галина Григорьевна Стародубова, бывший начальник цеха крупнейшего в СССР еще фосфорного завода, тоже кандидат наук. Как пригодились ей навыки ее работы с людьми здесь, в Лаптеве! Стала Галина Григорьевна председателем православной общины, правой рукой отца Сергия.
- Да все слава Богу, - отвечает она на мои вопросы. - Трудиться да молиться, что еще православному человеку надо? Конечно, нелегко. После большого города да в деревню. А кому сейчас легко? Главное, встретили нас не с враждой - понаехали, мол! - а с радостью. Помогли. В домах к зиме надо печки класть, а где кирпич? Нет кирпича. Вячеслав Владимирович Оленев, глава администрации Клепиковского района, не дал замерзнуть. Семь тысяч штук кирпича выделил нам на печки. Теперь-то мы в тепле, а в прошлую зиму в валенках спали. А чем печку топить? Тоже проблема... И опять клепиковское руководство в беде не оставило, двадцать тонн торфа нам подбросили. Заместитель Оленева Михаил Владимирович Шепелев тоже к нам не как к чужим, транспортом сколько раз выручал. Землю нам дали, пять гектаров под картошку, помогли вспахать. А с картошечкой-то да и не прожить?
Правда, жизнь вносила свои коррективы. Сначала хотели сделать хозяйство общинным: поле обрабатываем месте, вместе и урожай собираем. Но не прижилось. Русский человек любит, когда есть свое. Пусть маленький пятачок, но мой, я на нем хозяин. Все вокруг колхозное, все вокруг мое - это только в песне хорошо поется. А жизни так: или колхозное, или мое. На следующий год Галина Григорьевна предложила каждому двору взять землю. Некоторые брали с удовольствием, а некоторые с опаской. Городские, непривыкшие, как-то оно все будет?.. Тогда Галина Григорьевна принимает соломоново решение: часть земли отдать, а часть оставить за общиной. Тогда, если вдруг неурожай у кого или кто приболел и не смог обработать свой надел, всегда есть "НЗ" - общий участок.
Дом у Галины Григорьевны - как встревоженный улей. В нем постоянно живут переселенцы, у которых нет пока никакого жилья. Вот и нынче. Приехала крестница, еще одна крестница с мужем, еще одна переселенка. Живут в тесноте, да не в обиде.
Когда я пришла к ним, то попала на плов. Плов не по-казахски, по-лаптевски: рис сваренный, с мелконарезанной тушеной морковкой. Сидят за столом любители казахского плова из деревни Лаптево и рассказывают мне, как хорошо им тут живется. Шаг шагнул - и в храме. Шаг шагнул - и в лесу. А два шага шагнул - на озере.
- Озеро-то особое, в нем вода мягкая, никакого шампуня не надо. Не озеро - забава. Туда, если трудишься целый день, и не выбраться. Иногда ночью ходим. Много работать приходится, неустроенность.
Только не лениться... Слова эти повторяют в общине часто. Чтобы не расслабляться, чтобы не терять веры в свои силы и, что греха таить, дабы не одолевали такие проворные и лукавые мысли: я сюда приехал молиться, душу спасать, мне физический труд противопоказан. Было и такое... До сих пор вспоминают в общине недавний казус. Председатель совхоза "Макеево" Мария Николаевна Шепелева предложила работу на ферме: доить коров. Пошла даже на то, чтобы привозить доярок на дойку и отвозить обратно. Обещала расплачиваться молоком, мясом, немного деньгами. На первое время совсем неплохо. Но женщины из общины приняли это без энтузиазма. Не будем торопиться осуждать их. Многие приехали в Лаптево из благоустроенных квартир и не представляли себе сельского труда. Многие еще присматриваются к общинной жизни - смогу ли, впишусь ли. И, конечно, заробели перед конкретным предложением. Хотя теперь, пожив, обустроившись, сложив печку, заведя скотину, решив, что Лаптево - это надежно и надолго, люди уже по-другому мыслят, и ферма с макеевскими коровами им уже страшной не кажется. У них теперь и свое стадо есть. Несколько коровок и над ними - доморощенный ковбой Дима Агеев. Тоже пришлось ему перестраиваться по ходу жизни. Дима окончил строительный техникум, но строительство в Лаптеве - дело будущего, вот и пошел по смирению своему завидному пасти коров. Стадо - десять голов плюс козы и козлята. Чуть свет встает Дима, а что делать, больше некому.
- Мы долго искали защиту, - говорит Александра, Димина мама. - Да, видно, не там искали. Крестились в православную веру - стали одолевать злые люди, колдуны и разные ворожеи. Куда от них скрыться? Нашли защиту у Господа, теперь нам община - наша жизнь, мы теперь одна семья.
Александра Агеева научилась по-крестьянски рано вставать, доить коров (одну свою, двух общинных), топить печку торфом. Всю жизнь была продавцом, и теперь батюшка благословил ее торговать в свечной лавке. Спокойная, рассудительная, и муж ей под стать, Сергей. В глазах свет. Сказал слова, которые не могу забыть:
- Что самое главное для православного? Чтобы, когда умирать Господь приведет, был рядом священник. У нас и священник замечательный, и храм рядом, и Покров Божьей Матери над нами. Знаете, как чудесно получилось? Там, в Казахстане, был храм Покрова, и здесь у нас храм Покрова, и за озером, на том берегу, тоже храм Покрова, Тройной покров над нами, грешными Матери Божьей, чего унывать-то?
Андрей Токтышев - из-под Алма-Аты. Он мусульманин, принявший Православие. Ходил на занятия к Сергию Рыбакову, а как его рукоположили, так и поехал за ним Андрей в Лаптево. Живет один. Печет хлеб для общины. Хлеб отменный, пробовала, пышный, ровный, красивый. Из хозяйства обзавелся пока только курами. Но дел хватает: кроме выпечки хлеба, окучивает общую картошку, помогает по хозяйству одиноким женщинам - в деревне мужские руки на вес золота.
- Я нашу общину люблю. А искушения, куда без них? Без них и спасения не будет. Раз духовная борьба есть - хорошо. Когда все вместе, любое искушение одолеем. Мы ведь в нашей общине и в беде, и в праздники все вместе. А именины у нас какие! Поем. Хотите, и вам споем?
Поют. Тихонечко, но слаженно, сразу видно, что было много спевок и много добрых песенных вечеров. "Благодатный дом. Пресвятая Богородица в нем, и Спаситель пребывает, яко с нами Бог..." Маленькие семьи-ручейки в большой и полноводной семье-общине. У всех непростая жизнь. У всех позади когда-то благополучная и налаженная жизнь, у всех горечь на сердце от грянувших перемен, чувство пережитой неопределенности. Пережитой ли? Нет, конечно. Бывает, кольнет под сердцем больно и жалобно и подступит уныние и тревога. Но батюшка хорошо знает, как силен враг рода человеческого, как хитер и изворотлив. Потому усиленной молитвой благословляет он бороться с унынием. Утром на литургии я увидела своих вчерашних знакомых. Пришел Андрей, прибежали детишки: Дарья, маленькая принцесса в роскошной красной юбке с оборками, застенчивый Сашенька Агеев, бойкий Даниил Елизаров, серьезная Галя и Костя-алтарник. Заняли свое место на клиросе за занавеской Маша Агеева, Фотина Малашкина и Муза Пак. Было не так чтобы тесно, но многолюдно. А потом, после литургии, - общая трапеза. За двумя столами, одним детским, другим взрослым, разместилась вся лаптевская община. Трапеза была очень скромной, жировать не приходится, каждую копеечку считает Галина Григорьевна, дабы свести концы с концами.
Когда-то в деревне жил богатый и предприимчивый купец Лаптев. И укусила его сына змея. Кишмя кишели они в тех местах. Был Лаптев человеком верующим и сказал крестьянам:
- Обещаю вам, что никто никогда от змей не пострадает, их здесь больше не будет.
Пригласил священника, и крестным ходом пошли все вокруг деревни. И что вы думаете? Как отрезало. Ни одной змеи здесь никто не видел по сей день. А вокруг очень даже попадаются. Намоленное это место - Лаптево. Быть ему "неперспективным", если бы православная община под покровом Божьей матери не приехала сюда возрождать Россию.
Я много раз слышала здесь эти слова - возрождать Россию. Их говорили не только русские переселенцы, но и марийцы, казахи, узбечка Валя и кореянка Муза Пак. Их говорили православные люди, а Россия не делит православных по национальному признаку. Отец Сергий очень обеспокоен судьбой детишек из общины, он хочет, чтобы были они образованны, слава Богу, их есть кому учить. Старая местная учительница после закрытия школы-интерната долгие годы была не у дел, а приехали в Лаптево переселенцы, у нее как вторая молодость началась.
- У нас такая учительница добрая, - нахваливают дети, - очень добрая, очень.
Коренные жители Лаптева - несколько одиноких стариков. Община помогает им, ухаживает за ними, они подружились и живут без всякой конфронтации. А вырастут детки, станут лаптевскими, вот и обретет будущее заброшенная деревня.
У каждого кто живет здесь, свой путь к Богу, путь к себе и путь в Лаптево.
На зеленой березке перед храмом висит небольшой колокол, подарок общине монахинь Шамординского монастыря. Он созывает прихожан на службу веселым звоном, который стелется по разнотравью густым, звучным туманом. А утром, как и положено селянам, они встают с лаптевскими петухами. Петух зовет к труду. Колокол - к молитве. Трудись и молись, говаривали в старину, - и спасен будешь. Трудом и молитвой и живут в Лаптево. И маленькая принцесса Дарья идет доить корову, а Даниил - косить сено, Дима - пасти коров, Галя Фокина - ломать веники для бани. А еще они сидят за партами и учатся математике, языкам и закону Божьему. Учатся быть гражданами России, которую их родители приехали возрождать. А в выходные любители плова из деревни Лаптево собираются на общую трапезу. И вспоминают прошлую жизнь, и думают о будущем. Им жить тут. Им возрождать Россию.
Деревня Лаптево,
Рязанская область