НЕ ЖИЛИ БОГАТО...

"И зачем только я купил эту пикающую дуру?!" - Семен смотрел на стоящий у изголовья его пружинной кровати новенький китайский будильник, проснувшись как обычно на полчаса раньше его занудного сигнала.
Все, что находилось в его комнате, когда- нибудь да подвергалось взбучке. Хорошо, если дело заканчивалось матюжком. Когда же доходило до рукоприкладства, спасти предмет его незатейливого, холостяцкого инвентаря мог только лишь завод- изготовитель. И эта пластмассовая штамповка у него долго не залежится, потому и сожалел теперь Семен о потраченной на нее сумме.
Семен Александрович Альтов, прожив пятьдесят семь с хвостиком лет, так и не дослужился, чтобы его окликали по имени- отчеству. Зато успел заслужить ревматизм - работая шофером; толстостенные стекла очков - подрабатывая сварщиком; ампутацию большого пальца на левой руке - строя дачу начальнику; язву желудка - питаясь на заработок и 450 рублей пенсии - честно прожив и отработав в условиях Крайнего севера положенные для этого годы.
Семьи Семен Александрович не заимел : молодым некогда было - строил на БАМах коммунизм, когда повзрослел - презирал подкаблучников и бравировал своей вольностью, а сейчас и рад бы, да где же взять такую тещу...
Семен нехотя поднялся, опираясь культяшной рукой о край кровати и сопровождая этот маневр дуэтом из скрипа своих залежавшихся косточек и сжимающихся пружин армейской койки. Попив воды из пожелтевшего со временем, с трещиной на горлышке графина, помнящего заседания Политбюро ЦК КПСС, в одних доколенных цветастых трусах, еле державшихся на его костлявых бедрах растянувшейся резинкой, прошлепал на кухню. Его не смущало то, что соседи по коммуналке могут застать его в таком виде - он считал себя хозяином этой квартиры и вообще всего дома в целом. Тридцать пять лет назад в составе комсомольской бригады он это здание возвел, после чего и получил эти свои двенадцать квадратных метров жилой площади.
Пока закипал трехслойный от накипи чайник, Семен успел обмочить водой лицо, оскалив перед зеркалом поредевшие зубы, причесаться, отработанным движением руки раскидав оставшиеся волосы по все более проявляющейся лысине, и одеться, натянув камуфлированные , зеленые, застиранные штаны, футболку с яркой надписью "BOSS" и сандалии с пришитыми намертво застежками. Семен работал в охране. Он гордился этим, а дворовые дружки по домино его за это уважали. Не на шутку он серчал, когда кто- нибудь называл его сторожем, и тем более худо приходилось тому, кто посмеивался над его: " Я не сторож, я ВОХРовец, в охране я". Рука у Семена была тяжелая, нрав вспыльчивый, да и былая комсомольская лихость нет- нет и покажет себя.
Он шел на службу по ранним улицам лениво просыпающейся Ухты. Через плечо сумка из дерматина с сухпайком собственного приготовления, в кармане начатая пачка папирос и деньги на полбуханки хлеба, в груди тяжелая одышка, а в голове невеселые, гнетущие мысли - жизнь проходит. Может, и прошла уже. На что уж город - а и тот, кажется, умирает. Он его начинал строить, достраивали другие, обставив их кирпичные двухэтажки плиточными высотками, а сейчас все! - выдохся город. Выдохся и Семен. Что и остается, как не охранять от блудливых собак неработающий уже год завод, играть во дворе в домино да подсчитывать остатки пенсии после покупки килограмма картошки.

2.
Семен очухался только на автовокзале. Он разглядывал расписание междугородных автобусов. Его глаза старались выискать среди немногочисленных названий поселений - Сыктывкар.
- Дед, куда ехать- то, подвезти ?- рядом стоял улыбающийся парень, показывая всем видом свое высокое положение среди частников- таксистов.
- В Сыктывкар .- Семен ответил машинально, не поворачиваясь, все еще перебирая еле видящими от волнения глазами названия городов.
- Э , паря, не ищи. Не уедешь ты сегодня, - парень нехотя развернулся и неторопливо побрел прочь.
- Слышь, подожди , - Семен догонял водителя, при этом крепко прижимая к груди свою объемную теперь сумку , - слышь, ты вроде подвезти предлагал?
- Ну, - парень безразлично и без всякого интереса смотрел на запыхавшегося старика.
- Сколько стоит до Сыктывкара?..
Парень потом еще долго не мог поверить в то, что дед выложил ему требуемую сумму. Он просматривал бумажку за бумажкой, с нескрываемым удивлением всматривался в загадочного дедулю и уже сожалел, что запросил мало - с такой легкостью, не торгуясь, этот старик выложил ему деньги.
- Ты что, дед, банк грабанул ? - спросил парень, когда они уже выехали из города.
- Ага. - Семен сидел сзади, все так же прижимал к груди дерматиновую сумку, вжимался в сиденье, чувствуя мягкие пружины и испуганно озирался по сторонам. Когда проехали последний пост ГАИ, он устало вздохнул, вытер рукавом пот и седая бледность его лица, постаревшего, казалось, лет на двадцать, стала подрумяниваться, руки ослабли, глаза стали осматривать кабину и водителя.
Бежевая "шестерка" гнала сквозь нескончаемые, первобытные, необжитые волоки. Немногочисленные, порой совершенно мертвые деревушки проносились мимо, оставаясь один на один с тем, из чего они были когда- то построены. Деревья, заложенные в срубы этих изб много десятков лет назад, пережили многих, которые остались в ту пору зеленеть. А сейчас и они, привыкшие к человеку и брошенные человеком, гнили, разваливаясь на прогрызенные короедами лохмотья. Этот угрюмый пейзаж, мерное покачивание машины, монотонный рокот двигателя в другое время ввергли бы Семена в тяжкое уныние. Но только не теперь. С каждым проеханным километром, с каждой пролетевшей деревенькой он расслаблялся, начиная радоваться всему, что попадалось по дороге: будь то выскочившая на трассу белка, ворона, неуклюже покачивающаяся на верхушке елки или промчавшаяся навстречу машина. Их никто не обгонял и никто не догонял. Они были одни на этой бесконечной ленте асфальта и она, эта лента, вела его, Семена Александровича Альтова, к новой жизни. А может быть, просто к жизни. Так думал Семен, уже со смешками разговаривающий с водителем и иногда поправляющий сползающую с колен сумку. В сумке у него находилось пятьдесят три миллиона рублей...

3.
В Сыктывкар они прибыли затемно. Ни один пост их не остановил, и Семен, указав водителю место, где он сойдет, перед тем как выйти, бросил на переднее сиденье две пачки банкнот. Парень благодарно улыбнулся, показал знаком, что все понял и, поиграв на прощанье своим музыкальным сигналом, скрылся за углом соседнего дома, увозя с собой последнее, что связывало Семена с прежней жизнью.
В первом же магазине Семен Александрович купил большую спортивную сумку. Буквально через полчаса, с трудом взвалив ее на себя, ему пришлось покупать еще одну, чтобы загрузить в нее не вместившиеся куры и мясо. Взяв такси, нагруженный тяжелее и объемнее альпиниста- профессионала, он подъехал к дому, где жила его единственная оставшаяся родня - старенькая тетя Мария, сестра отца...

4.
Задержали Семена через две недели в деревне Подгорной, в ста тридцати километрах от Сыктывкара, где у него оставались друзья детства. Задержали лишь только потому, что, когда он раздаривал каждому сельчанину по велосипеду, совершенно случайно, без всякого умысла, пропустил дом, где жил участковый милиционер. А тот, конечно же, обиделся. И хотел бы исправить ошибку Семен, да уже не мог. Из всех пятидесяти трех миллионов у него к тому времени осталось лишь сто тридцать тысяч рублей и десять долларов, которые он показывал деревенским мужикам. На нем были все те же камуфлированные штаны и та же футболка. Вот только сандалии свои, вконец порвавшиеся на рыбалке, он сменил, купив кеды - единственное из обуви, что нашлось в сельском магазине.
Семену дали четыре года. Оставшиеся деньги оставили ему на папиросы. А на свободе его вспоминает добрым словом огромное количество людей: паренек - водитель, построивший гараж для своего старенького "москвичонка", тетя Мария с новым холодильником, полным продуктов, деревенские ребятишки с новыми игрушками, учительница с набором современных учебников, деревня Подгорная с дорожными велосипедами, рыбачки с новыми удочками мужички, с похмельными воспоминаниями самых счастливых дней их жизни и, конечно же, Анна Сергеевна, наконец- то нашедшая, как и Семен, свою вторую половину - они решили пожениться, истратив перед этим до последней копеечки эти ворованные миллионы.

P. S.: Семен украл эти деньги просто: бухгалтерша задержалась из банка, и когда приехала на завод, то нашла двери бухгалтерии закрытыми - все работницы ушли на обед. И она, не смея пропускать столь необходимый для ее организма процесс, оставила деньги на проходной, где принял в этот день смену Семен, полгода не получавший зарплату.
Константин Александрович ЛЫСКОВ