"ТАК ХОЧЕТСЯ СОГРЕТЬ И ПОДДЕРЖАТЬ ЭТИХ ХРАБРЕЦОВ..."

Польская писательница (русского происхождения) Эльвира Вотало закончила многолетний труд о жизни одного из самых сложных и противоречивых личностей XX столетия. Мы публикуем из этой книги несколько писем государыни Александры Федоровны, оклеветанной дворовой чернью, приживалками и либералами, готовящими убийство России. Первый удар нанесли по русской царице, нагромоздив на нее в лакейской прессе груду нелепостей. В письмах же перед нами встает совершенно иной, огромной нравственной силы и достоинства православный человек. Подобной царицы среди царственных особ всей Европы не бывало в истории...

1.12.1914г.
Ах, как я устала! Так много дела и людей, которых нужно повидать в эти последние дни, а потому я вчера не могла тебе написать. Я в субботу была в местном лазарете, брала туда с собой Алексея и раздавала медали от твоего имени, - они были ужасно счастливы и благодарны, бедняжки. Мы будем скучать без наших раненых, а они были грустны, расставаясь с нами.
12.12.1914г.
Хочу тебе напомнить, чтобы ты поговорил с Николашей о том, чтобы офицерам разрешался отпуск домой для лечения, вместо того, чтобы держать их в городах, куда их случайно доставил санитарный поезд. Они гораздо скорее станут поправляться, находясь вблизи своих, некоторые из них должны закончить свое лечение на юге, чтобы вновь окрепнуть, в особенности те, у которых прострелена грудная полость.
21.01.1914г.
В три часа зашли в наш маленький лазарет, чтобы надеть халаты и оттуда в большой лазарет, где мы усердно поработали. Затем обратно в маленький лазарет, где дети продолжали работать. Здесь я перевязала трех вновь прибывших офицеров.
21.10.1914
Я подавила свои слезы, поспешила уехать в лазарет и усердно поработала там в течение двух часов. Были тяжелораненые. В первый раз побрила солдату ногу возле раны - сегодня я все время работала одна, без сестры или врача.
22.10.1914г.
Мы перевязывали офицеров, затем отправились в большой госпиталь на три большие операции - одному ранено
28.01.1915г.
Я только что была в Большом дворце с Марией и Анастасией. Два моих сибиряка сейчас там, два в нашем лазарете. Кроме того, один офицер с ампутированной ногой и священник четвертого сибирского полка, раненный в мякоть ноги, произвел на меня чарующее впечатление, он с такой любовью и глубоким восхищением говорил о солдатах. Утром я сделала перевязку.