СВЕТИЛЬНИК ОЗЕРНОГО КРАЯ
В.Н. Тростников

И свет во тьме светит,
И тьма не объяла его.
Евангелие от Иоанна, 1, 5

Все годы особое место в списке русских святынь занимал Переславль-Залесский, расположенный на берегу древнего Плещеева озера. Он вызывал в воображении Леля и других персонажей "Снегурочки" - может быть потому, что по железной дороге к нему надо ехать через станцию Берендеево. Кто-то из нас ездил туда, ставил палатку на берегу знаменитого озера и чувствовал себя своим далеким предком-вятичем; кто-то собирался съездить, но так и не собрался; но в самом имени "Переславль-Залесский" для тех и других заключалось какое-то таинство.
Познакомившись с игуменьей и несколькими сестрами, мы увидели, что они все удивительно красивы. Но не по внешности же их поселяли в монастыре, значит, они стали такими уже здесь, раньше будучи совершенно обыкновенными.
Разговор с сорокатрехлетней игуменьей Евстолией, которая в миру была Ольгой Сергеевной Афониной, начался с вопроса, по какому принципу она принимает сестер в обитель или отказывает им.
"Конечно, поскольку монастырь является, помимо прочего, хозяйственной единицей и к тому же находится в стадии интенсивного материального восстановления, мне хочется получить хорошую работницу, приносящую конкретную пользу. Но я заставляю себя подавлять это желание и подходить к отбору с иных позиций. Ведь наше основное дело - возносить благодарение Богу, поэтому я внимательно смотрю на то, что предполагаемая насельница относится к христианству, любит ли Бога, любит ли молитву. Если мы будем выполнять свое главное назначение - славить Бога и просить Его смилостивиться над грешным миром, - Он поможет нам во всем, в том числе, и в строительстве…"
Вот как просто, оказывается, быть игуменьей монастыря: надо лишь верить в силу Божию. Чтобы быть начальником производства, нужно знать десятки правил, иметь под рукой инструкции и своды законов, а чтобы быть начальником монашеской обители, нужно только одно: всерьез относится к сказанному в Евангелии. А там сказано: "Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложиться вам" (Мф 6, 33). Вот и все! А многие ли следуют этому правилу?
"Матушка, но ведь среди тех, кто просится в монастырь и говорит о своей любви к Богу, наверняка есть экзальтированные натуры, а то и душевнобольные. Как вы с ними поступаете?"
"Да, такие тоже приходят. Надо сказать, что экзальтация - одна из причин, по которой нельзя принимать в монастырь - она несовместима с трезвенным духом православия. Но мы разрешаем таким пожить у нас, помолиться".
Готовясь к беседе с игуменьей, я наметил задать ей вопрос о просветительской деятельности монастыря, о которой был наслышан. Но в ходе нашего разговора этот вопрос неожиданно стал проясняться сам собой. Я увидел, что мое понимание этой деятельности было в корне ошибочным, представлял ее как лекционную работу: в зале собирают учителей, и матушка Евстолия делает перед ними доклад на тему "Вера и разум". Теперь мне стал открываться истинный механизм христианского просвещения, действовавший и в двенадцатом веке, и всегда: воздействие личности просветителя на души тех, кто с ним общается. Евстолия не потому обращает в христианство объязычившихся переяславцев, что сообщает им какие-то богословские истины, а потому, что она светится тем светом, который один просвещает человека в этом мире, - Светом Христовым. Я смотрел на сидящих возле игуменьи представителей местной интеллигенции: заведующую поликлиникой и сотрудницу Переславского природного заповедника - и видел, с какой нежностью и преданностью смотрят они на нее, ловя каждое ее слово. Это и есть начало просвещения, - подумал я, - рождение верных. Так начиналось оно и в Киевской Руси, когда князья-варяги вот так же сидели в кельях печерских подвижников, и начинали понимать, что христианская вера - самая лучшая, ибо только она создает таких дивных светящихся людей. И шли потом князи к своим дружинникам и убеждали их принять христианство, как будут убеждать принять его эти, уже навеки уязвленные Христом женщины, подчиненных им врачей и экологов.
Чем глубже я вникал в дух обители, тем очевиднее становилось для меня, что главный и единственный признак подлинности в ней присутствует. Но для окончательного заключения нужно было еще поговорить с сестрами без их начальницы. Евстолия благословила трех их них ответить на мои вопросы и удалилась.
Инокиня Сусанна, 30 лет, в обители 3 года. В миру жила в Мурманской области, преподавала в музыкальной школе. Была замужем, развелась. О причинах развода говорить не захотела - видно, эта тема причиняет ей боль.
"Я выросла в атеистической семье, к вере пришла самостоятельно, через книги. Особенно сильное впечатление произвели на меня творения Исаака Сирина и "Моя жизнь во Христе" праведника Иоанна Кронштадтского. Стала петь в церковном хоре. Постепенно в миру стало как-то неинтересно, пусто. Все больше мысли обращались к монашеству. Поехала в Троице-Сергиеву лавру, попала к старцу, он посоветовал съездить к Переславль к игуменье Евстолии. Она встретила меня, как собственную дочь, которую когда-то потеряла, а теперь нашла. Сомнения тут же отпали. Когда я вступила в обитель, в ней было не сорок пять сестер, как сейчас, а всего шестнадцать. Все неустроенно, в кельях холод. Но жили как в раю, работали от зари до зари, по ночам молились".
- "Вы говорите, "жили". А теперь хуже стало?"
- "Нет, теперь тоже хорошо, но теперь у нас удобства, нам тепло, сытно. А тогда было очень трудно, и мы чувствовали, что приносим жертву Богу, поэтому был необыкновенный душевный подъем. Мы готовы были все делать, никогда никто не роптал. Чудесное было время!"
Послушница Анна, 17 лет, приехала из Ростова-на-Дону.
"Я попала в Никольский монастырь по благословению моего духовного отца, который является духовным чадом известного старца Троице-Сергиевой лавры отца Кирилла (Павлова). Ничего лучше он не мог бы мне посоветовать, это Божий промысел. Пока я еще не монахиня, еще не приняла окончательного решения, но и не тороплюсь делать это. Я уверена, что в этом вопросе мне откроется Божия воля как-то так убедительно, что колебаний уже никаких не будет. А пока пою в хоре, где регентуют попеременно то сама матушка, то сестра Сусанна, работаю. Здесь и вправду райская жизнь…"
Доверяться целиком вышнему промыслу, как делают это Сусанна и Анна, - это и значит верить в силу Божию. Но Бог являет Свою волю через людей. И такими людьми для них были монахи Сергиевой лавры. И тут я вспомнил, что говорила игуменья: когда она ехала в Переславль принимать монастырь, в ее душе почему-то звучал тропарь преподобному Сергию "Иже добродетелей подвижник". Вот какой у них небесный покровитель!
Я прошу рассказать о себе третью участницу беседы.
Инокиня Макария, 27 лет, казначея и бухгалтер обители.
"Я родилась в Москве, но так как ноги у меня были от рождения парализованы, родители от меня отказались. Всю жизнь по приютам, больницам, домам престарелых. Так бы и жила, если бы Господь не смилостивился. На бухгалтера я училась в Сергиевой лавре, когда кончила, посоветовали поехать к матушке Евстолии - а может, примет? Поехала без всякой надежды. Я привыкла по своей жизни относиться к людям скептически, никому не верить. И вот чудо: матушка меня сразу приняла! Я же на костыльках ползаю, а ей нужны работницы, никак не должна была меня принять, я это понимала. Приняла тут же, даже не успев познакомиться как следует. Теперь этой мой дом и, конечно, мой рай. Здесь я не чувствую себя инвалидом, здесь я нужный и полезный человек. То своими цифрами занимаюсь, то пою в хоре".
Вопрос ко всем троим: что вы скажете о своей игуменье?"
Отвечают наперебой, все одно и то же. "Она очень духовна, она нам ближе всякой мамы. Мы ее не боимся, она не строгая, но мы боимся ее огорчить, это хуже всякого наказания. Она всех нас любит, и мы ее…"
Вот он, главный признак. Послушайте: "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Ин 13, 35).
Знакомясь с сестрами Переславского Никольского монастыря, всякий видит, что они Христовы - ученицы ли, невесты ли, дело не в названии. Поэтому монастырь становится для горожан указателем пути в Царство Божие. "А прикладывается ли к этому что-то материальное?" - это уже вопрос к игуменье. - "Прикладывается", - отвечает она. - Меня принял Лужков, обещал помощь стройматериалами и обещание выполняет. В прошлом году нас посетил Патриарх. Для города и, особенно для нас, насельниц обители, это было событие, которое невозможно переоценить. Нога Первосвятителя многие десятилетия не ступала на эту землю.
Принял меня Юрий Михайлович Лужков, по-человечески и, я бы даже сказала, по-отечески вникнул в наши проблемы, обещал помощь, которая сейчас осуществляется. Помимо стройматериалов, он прислал нам одеяла, о которых я не просила, но которые, действительно, очень были нужны. Это свидетельствует о большей чуткости, которая не так уж часто встречается у руководителей столь высокого ранга, всегда занятых и решающих более важные проблемы. На наши нужды откликается также администрация Ярославской области во главе с губернатором. Быструю помощь получили мы и от Российского фонда культуры от Никиты Сергеевича Михалкова. В октябре мы будем отмечать 650-летний юбилей монастыря и ждем в гости всех перечисленных лиц. А что касается наших строительных планов - тут мы любим пофантазировать. Мечтаем, как построим вокруг монастыря стену, возобновим разрушенный Никольский храм…
Уверен, что их планы сбудутся, а значит, сбудутся и наши мечты о возрождении России, если есть у нее такие первопроходцы.