Русский календарь

3 октября 1782 г. учрежден орден Святого равноапостольного князя Владимира.

ОРДЕН ВЛАДИМИРА
Н.А. Найденов

Этот орден учрежден императрицей Екатериной II по случаю 20-летия ее царствования. Он выдавался за отличия на гражданской службе. Орден Святого равноапостольного князя Владимира состоял из креста и звезды, на которой был начертан девиз "Польза, честь и слава". Орден имел четыре степени. Высшим считался Владимир 1-й степени. В наградной системе России он шел вторым по значению после ордена Андрея Первозванного. Четвертую степень можно было получить и за выслугу лет. Так, например, Владимиром 4-й степени награждались чиновники, беспорочно прослужившие 35 лет. Владимир выдавался и за военные заслуги. При этом к знаку ордена добавлялся бант, а позже - скрещенные мечи. Первым кавалером ордена Владимира 1-й степени "с мечами" стал полководец А.В. Суворов.

К 145-летию начала Крымской войны.

КРЫМСКАЯ ВОЙНА: УРОКИ ИСТОРИИ

"Россия покидает свое первое место на Востоке. Англии надлежит воспользоваться этим и занять его". Эти слова английского премьер-министра Каннинга были сказаны задолго до Крымской войны, в период Греческого восстания, которое остро поставило проблему распада Османской империи. В то время российский император Александр I отошел от активной политики на Балканах. Он не стал вмешиваться в дела этого региона, даже когда в единоверческой Греции вспыхнуло восстание против османского владычества (1821). Пассивная позиция Петербурга расчищала путь влиянию в Турции других государств.
При Николае I петербургская дипломатия на Балканах активизируется. Ей стало небезразлично. Кто появится близ юго-западных рубежей России после развала Османской империи? Российская политика имела целью создать в Юго-Восточной Европе дружественные, независимые православные государства, территорию которых не смогли бы поглотить и использовать иные державы (в частности, Австрия). В связи с распадом Турции остро вставал и вопрос, кто будет реально контролировать черноморские проливы (Босфор и Дарданеллы) - жизненно важный для России путь в Средиземноморье?
В царствование императора Николая I Российская империя внесла неоценимый вклад в становление независимости православных народов Юго-Восточной Европы. После русско-турецкой войны 1828-1829 гг. княжества Молдавия и Валахия (нынешняя Румыния), а также Сербия получали автономию. Благодаря поражению Турции вскоре стала независимой и Греция. В 1833 г. был подписан с Турцией выгодный России Ункяр-Искелесийский договор о проливах. Все это вызвало противодействие других держав. В тот период начинался новый передел мира. Он был связан с ростом экономического могущества Англии и Франции, желавших резко расширить сферы своего влияния. На пути этих амбициозных стремлений стояла Россия.
Вооруженной борьбе с ней на сей раз предшествовала большая и целенаправленная обработка умов. В своей работе "Запад и Россия" историк Е.В. Тарле довольно подробно рассматривает антироссийскую идеологическую работу западной печати в 30-40-е годы XIX века. На протяжении долгих лет она настойчиво создавала из державы к востоку от Вислы образ могучего и страшного врага Европы, некой "империи зла", где царят дикость, произвол и жестокость. Так, идеи справедливой войны против России как потенциального агрессора были подготовлены в сознании европейцев задолго до Крымской кампании. Для этого неправедно использовались и плоды ума российских интеллектуалов. К примеру, накануне Крымской войны, во Франции охотно публиковались статьи Ф.И. Тютчева о пользе объединения славян под эгидой России, о возможном появлении российского самодержца в Риме как главы церкви. Эти материалы, выражавшие личное мнение автора, издатели анонсировали как тайную доктрину петербургской дипломатии.
Главным виновником Крымской войны в русле навязанной западному, да впоследствии и российскому, обществу концепции был выставлен император Николай I. Традиционно считается, что его непомерные политические амбиции привели страну к крымской катастрофе. Между тем, как-то остается в тени тот факт, что российский монарх пошел на обострение ситуации из-за ущемления прав православного населения Османской империи. Причем, инициаторами спора о святых местах в Палестине, где турецкие власти попирали права православного духовенства, стали Турция и Франция.
Стремление же Николая I помочь беззащитным единоверцам приобрело в официальной интерпретации чуть ли не зловещие очертания коварных замыслов русского царя. Почему же французский парламент считал себя вправе защищать интересы польских католиков в России и призывать к агрессии против нее во время Польского восстания (1830-1831 гг.)? Русскому же царю фактически отказывалось в праве поднять свой голос в защиту 12 миллионов униженных и угнетенных православных христиан, которым, подчас, грозило национальное истребление. Здесь мы видим весьма знакомую политику двойных стандартов в решении проблемы прав человека.
Поступок же Николая Павловича полуторавековой давности, когда он вступился "за други своя" можно скорее назвать дон-кихотским и рыцарским. Другой вопрос, что он недооценил своих противников и значение технико-экономических перемен на европейском континенте. Николай верил в солидарность с ним правительств христианских стран Европы и больше опасался там революционных движений, чем роста индустриальной мощи Запада. Николаевская эпоха стала временем резкого технологического и промышленного отставания России от передовых стран Европы. Так, в середине XIX века в стране почти отсутствовал паровой флот, а протяженность железнодорожных сетей составила 1004 км. В Англии их длина тогда равнялась 10.000 км. Отрыв наблюдался и в других отраслях. Подобное отставание стало угрожать национальной безопасности страны.
Урок Крымской войны показал, что для достижения своих глобальных целей Запад без колебаний готов объединить свою мощь с мусульманским Востоком. В данном случае, для сокрушения третьего центра силы - православной России. Крымская война откровенно обнажила и тот факт, что при обострении ситуации у российских рубежей все союзники империи плавно перешли в лагерь ее противников. У западных русских границ: от Швеции до Австрии, как и в 1812 г., запахло порохом. Случилось то, о чем много лет спустя своей чеканной фразой заявил великий внук Николая I император Александр III: "У России друзей нет. У нее есть только два союзника - ее армия и военно-морской флот".
Поражение России в Крымской войне открыло эпоху англо-французского передела мира. Выбив Российскую империю из мировой политики и обеспечив свои тылы в Европе, западные державы активно использовали завоеванное преимущество для достижения планетарного господства. Путь к успехам Англии и Франции в Гонконге или Сенегале лежал через разрушенные бастионы Севастополя. Вскоре после Крымской войны Англия с Францией напали на Китай. Добившись над ним более внушительной победы, они превратили этого исполина в полуколонию. К 1914 г. на захваченные или контролируемые ими страны приходилось 2/3 территории земного шара.
Крымская война со всей очевидностью продемонстрировала российскому правительству, что экономическая отсталость ведет к политической и военной уязвимости. Дальнейшее хозяйственное отставание от Европы угрожало более серьезными последствиями.
"Россия покидает свое первое место… Надлежит воспользоваться этим и занять его". Эти слова, сказанные на заре девятнадцатого века, актуальны и на закате двадцатого. Словно и не минуло полутора столетий.