Книжная полка

"ХРАНЮ, КАК ЗОЛОТО..."
А.А.Бобров

Переписка двух Иванов

"Пока мы с Вами живы - мы два Ивана, российских сына; и никаких гвоздей" - так написал в 1938 году Иван Александрович Ильин Ивану Сергеевичу Шмелеву в свой день рождения. "Переписка двух Иванов" - пожалуй, самое большое эпистолярное наследие двух православных мыслителей и патриотов ХХ века. Оно содержит 233 письма религиозного философа, публициста Ильина и 385 писем замечательного писателя, волшебника слова Шмелева. Все это богатство кипящих мыслей, глубоких переживаний вдали от Родины, метких житейских наблюдений увидело свет в трехтомнике, вышедшем в издательстве "Русская книга".
"Письма Ваши (все, за года) храню, как золото!" - восклицает Иван Александрович. Ему вторит Иван Сергеевич: "Ваши - письма... - кладезь. Когда и кто приступит - черпнуть?! Не оторвутся". Спасибо издателям и составителю (Ю.Т. Лисица) - приступили...

В последнем месяце декабре, исполненном не смиренного духа Рождественского поста, но агрессивной и злобной борьбы вокруг частного - введения визового режима на открытой для боевиков границе Грузии и общего - принятия Закона о государственных символах, снова обозначилась пагубная, провокационная роль "либерального", вечно недовольного Россией меньшинства. Как сказал ведущий "Зеркала": "Обиделись те, кто был особенно активен в течение последних 15 лет". Как же назвать упомянутых "тех", принесших столько вреда стране? Заглянем в переписку двух Иванов. Вот Шмелев еще в первом письме 1927 года проводит резкую границу между Ильиным и русофобской эмиграцией: "Вы не страшитесь вскрывать гнойники интеллигентщины (все еще!) русско-интернациональной, хронической болезни, одурь-дурман и - ложь". Этой одурью и ложью нас в самом конце ХХ века СМИ накормили сполна. Да при этом еще пинали, оглупляли народ, ненавистное большинство, которое - по творцу мрака Чубайсу - не понимает своего блага и путеводного света. Ильин со Шмелевым думали принципиально иначе: "Да, народ наш был - а теперь его и совсем с толку сбили - государственно невежественен, но творил инстинктом. Вы светло правы. И не с народа и взыскивать. А с учителей лихих - с каменья! С тупорылья и туподушья - интеллигентщины. Она из-за этого туподушья и до сего дня не сознается". 
Так Шмелев вступает в спор с Родионом Щедриным, который заявляет: "Нам теперь снова жить в коммунистической стране". Кому нам? Ведь он даже на торжества супруги Плисецкой в Россию не приехал! Беллетрист - автор повести о девушках-комсомолках, погибших под тихими зорями, - чуть ли слюной не брызгал: "Большинство - это гуляй-поле, махновщина. Теперь интеллигенция должна решать". Может быть, интеллигенция, но не интеллигентщина! Мудрецы-писатели верили в народ, в большинство и были убеждены: "Надо шевелить инстинкт у верхушки, а у народа он всегда! И даже большевизм ничего не смог истлить, а наоборот! Я даже в хулиганов-комсомольцев верю!" - вот как писал смиренный Шмелев и добавлял: "Слово-вера, Слово-правда, Слово-надежда для нашего народа - дождь вешний на ниву".
Мало такого дождя проливается для нашего многострадального народа из эфира, но слава Богу, что возвращаются мудрые книги, откровения лучших сынов России, веривших в ее будущее. 
Когда мы поминаем 120-летие со дня смерти Ф.М. Достоевского, снова поражает, как часто и свободно обращаются к наследию русского гения в частной переписке два этих образованнейших человека. И снова - о больной теме в первых же письмах:
И.С. Шмелев И.А. Ильину (28.III. 1927):
"Господи, да сколько же мук-то неизбывных в мире! И не верится, как еще живешь, как еще свистят и подпрыгивают люди! Выть надо, как собака на месяц. Нет, не воют, а - общий канкан!.. Как прослышишь - да что тут "провалы" Достоевского! Не снилось и Федору Михайловичу! Он лишь зарисовочки и "кроки" дал. Глубже - или - площе натура человека. Там такой свих и сдвиг - в среде интеллигенции, такой провал (сужу по отдельным, но очень характерным фактам), что не принимает ни разум, ни чувство...
Ив. Карамазов уж очень умен и любитель поиграть мыслями. И - дешев - это карикатура на интеллигента русского. Улучшенное издание Смердякова... Все это фарс словесный. И более гнусного не дано нашей да и мировой литературой. Но какое предвидение!.. Теперь этих Иванов Карамазовых - пачки".
Увы, сегодня их - море!
В декабре 1935 года, 55 лет назад, Ильин, читавший лекции в Эстонии, приехал на самую границу - "до проволоки колючей", поднялся на вышку и увидел за 20 верст Псковский собор: "Было туманно, - пишет он Шмелеву. - Он предстал, как видение, я - прошептал: "Верьте и надейтесь". Мы продолжаем верить с помощью вот таких Иванов Великих.