"В темнице был..."

ПУСТЬ БУДЕТ ДОБРЫМ ПУТЬ ОБРАТНЫЙ...
Из телепередачи "Русский Дом"

От тюрьмы и от сумы не зарекаются, особенно в наше время, когда размер кошелька нередко определяет виновность человека. По-настоящему же оценить вкус тюремной баланды можно только по ту сторону колючей проволоки. Вот уже третий год староста московской церкви "Всех скорбящих Радость" Олег Калашников собирает осужденным гуманитарную помощь, привозит известных эстрадных артистов. Ибо: "Не здоровые имеют нужду во враче, но больные".
Подарки с воли везли в поселок городского типа Явас, исправительную колонию № 2. Отсюда со всех мордовских лагерей привозят беременных женщин, и здесь дети живут до трех лет. Примечательно, что кроме Сретенского монастыря и храма Живоначальной Троицы в Москве передать вещи, игрушки и ряд других необходимых в обиходе предметов, без лишних вопросов согласились вьетнамцы с рынка, сотрудники акционерного общества "Гвидон" и несколько коммерческих организаций.
- Дети - это святое, и они не виноваты, что у них матери такие, - говорит Татьяна Костерина, сотрудник АО "Гвидон"
В этом Доме матери и ребенка живут более двадцати малышей. Они родились в "зоне", и первые шаги сделали под надзором автоматчиков с наблюдательных вышек. Если маленький человек действительно нужен родителям, то его обязательно заберут на волю. Но зачастую женщина использует малыша как инструмент для получения определенных льгот. Тогда через три года детскую площадку за колючей проволокой заменит спецшкола для несовершеннолетних. В следующем году туда отправится Соня Ушакова. Мы спросили у осужденной Ольги, опекающей девочку:
- Кто у Сони мама?
- Была такая Лена Ушакова, зубами землю грызла, чтобы на волю выйти. Дали ей такую возможность. Вот эта возможность здесь. - Ольга показала на Соню. - Она не любила ребенка, не ходила к нему. Она ее родила, но она ее и оставила. Это такая мама, что если я ее встречу, то жбан расколю! - неожиданно прибавила Ольга. Грубовато, конечно, но зато от души.
Книжки, яркие игрушки и прогулочные коляски - все это ребятишки увидели впервые. И, судя по их испуганным мордашкам, были готовы в любой момент зареветь, не понимая такого интереса к себе со стороны чужых дядей и тетей.
- Раньше у нас все обеспечение шло из Москвы; как положено: пеленки-распашонки, а теперь приходится из дома приносить, от своих детей, - сказала нам Татьяна Фомина - врач Дома ребенка.
Опираясь на богатый опыт подобных благотворительных экспедиций, еще в Москве было решено раздавать детские вещи лично в руки матерям.

+ + +

- Каждый человек по-своему интересен - говорит Эльвира Шавель, начальник воспитательного отдела. - Кто с этапа приходит, тот редко рассказывает о своих преступлениях. Некоторые долго в себе все хранят. Но, в конечном итоге, у каждого наступает такой момент, когда надо поделиться, облегчить душу.
Пожалуй, единственное место на "зоне", где можно побыть наедине с собой, подумать и покаяться, - это небольшая молельная комната. Раз в месяц исповедовать осужденных приходит местный священник. Много это или мало? По-видимому, маловато. Вот пример: 46 пожилых дам, средний возраст которых 65 лет, отбывают наказание в основном за убийства. Кухонный нож или топор, по их глубокому убеждению, раз и навсегда освободил от мучивших их супругов или сожителей. Но никакого раскаяния мы в них не заметили - во всяком случае у тех, с кем беседовали. Наказание они воспринимают как данность, не строят наполеоновских планов побега и даже не задействованы в работе - возраст не тот. А молодые?
- У молодежи страх сейчас редко когда возникает. Кто не первый раз здесь, знают, что придут еще, - свидетельствует Эльвира Шавель. 
И ведь приходят... И снова садятся за свою до боли знакомую швейную машинку шить камуфляжные костюмы для Министерства обороны. Четверть заработка в 120 рублей ежемесячно поступает на счет работниц.
"Для наркодиллера сумма, конечно, смешная", - говорит Лили из Нью-Йорка. Меньше всего она ожидала задержаться в Мордовии на пять лет. Здесь же отбывает наказание чернокожая Батиста из Анголы. Она утверждает, что после освобождения не будет больше торговать "наркотой". Для местных дарований находится другая работенка. Это те самые матрешки, которые с успехом продают иностранцам на центральных улицах столицы. И явно не по той цене, в которую обходится их изготовление на "зоне".
От Потьмы до Барашева 53 километра. Как здесь принято говорить, на этой "ветке" находится 16 лагерей. И странное возникает чувство, когда вдоль дороги от "зоны" до "зоны" видишь плакаты "Доброго пути!". Куда - путь? В следующую колонию, которая, по сути, ничем не отличается от предыдущей и от следующей? Или "добрый путь" - обратный? Для того, чтобы он действительно был добрым и желательно - безвозвратным, и нужны эти разряжающие тягостную атмосферу существования за "колючкой" акции милосердия.