|
В ГОРАХ АБХАЗИИ
Н.Е.Сухинина
...Читаем красивейший из акафистов "Слава Богу за все", слова которого, хоть и писаны очень давно, а как о нас: "Господи, как хорошо гостить у тебя: благоухающий ветер, горы, простертые в небо, воды, как беспредельные зеркала, отражающие золото лучей и легкость облаков...".
Несколько глотков холодного, из погреба, вина и - куда делась усталость! Будто и не было волнений перелета, духоты аэропорта. Рядом родные лица, соскучилась...
- Я знаю, ты любишь красное вино. Мало уже осталось - скоро новый урожай, но тебе сберег... - Заур наполняет стаканы, Люда ставит на пол дымящуюся мамалыгу, их сын Элкан присел рядышком, и я провожу рукой по его черным, колючим волосам.
- Подрос. Год не виделись.
У меня впереди целый месяц отпуска: прогулки в горы, море и, как всегда, поездки по дорогим мне святым местам Абхазии.
Наутро Заур отвез меня в ущелье между двух высоких гор, там, на самом берегу моря, стоит дом, который я давно считаю своим. Дом, оставленный мне уехавшими родственниками. По-хозяйски вхожу в него, распахиваю окна, выхожу в сад, любуюсь крошечными, зелеными, пока только набирающими силу лимончиками, блестящими листочками фейхоа, алыми диковинными цветками граната. Мой дом. Мой отпуск. Мое время. Благослови, Господи!
Я встречаю гостей. По случаю их приезда готовлю праздничный обед. Гости мои, как всегда, вот уже несколько лет, - из Троице-Сергиевой лавры. Мое ущелье охотно посещают монахи. Здесь тихо и безлюдно, а что еще им надо? На этот раз гости мирские (монахи приедут позже), хотя тоже лаврские: мои друзья - экскурсоводы с детьми. Три женщины и трое детей. Они уже разместились по комнатам, искупались и сидят за столом в саду под длинным навесом. Хорошо! "А в горы ходить будем? А ежевику собирать? А на Новый Афон поедем? А на озеро Рица?..".
Дни бегут веселой чередой, прекрасное однообразие дней. Мои гости темнеют кожей и светлеют глазами. А я радуюсь их радостям.
И вот опять гости. Маленькая, худенькая женщина улыбается, рядом высокий смущенный подросток.
- Здравствуйте. Вы Наталия Сухинина? А мы... мы читали ваши статьи. Вы про Абхазию много пишете, вот и решили поехать...
Чудны дела Твои, Господи!
- Откуда вы?
- Из Нижневартовска, из Тюменской области, далеко...
- А как меня разыскали?
- Вы писали, что ваш дом за Пицундой, в Лидзаве. Приехали, спрашиваем, где тут ущелье, в котором живут монахи. Нам сразу и показали.
Обнимаю нечаянных моих гостей. Татьяна Кузина - моя читательница и ее сын Сергей. Отважные путешественники - аж из самой матушки Сибири!".
Татьяна рассказывает про свое житье-бытье, про то, что "Русский Дом" в Нижневартовске читают и любят, про то, что еще зимой, после очередной публикации про Абхазию, надумали они с сыном поехать к морю, в ущелье, где живут монахи.
Уезжая, она скажет: "Как тут замечательно!".
Вот и еще одна семья прикипела к этим краям. Слава Богу! Сергею тоже понравилось, и, уезжая, он сделал подарок сыну Зауру, Элкану: оставил ему свои ласты. Но это подарок не просто так, к случаю. Случай заслуживает, чтобы рассказать о нем подробно.
...С утра до вечера Элкан проводил с нами. Но... мы встаем на молитву перед едой - Элкан в сторонке. Мы читаем акафист - в сторонке. Элкан - некрещеный. Вот уже несколько лет говорю об этом с Людмилой, она не против, а вот папа... Заур из семьи мусульман, ему сказать "я не против" сложнее, и он не торопится. Но всех монахов, которые приезжают в наше ущелье, Заур встречает на границе, привозит, размещает, опекает, возит по святым местам. Они бывают в доме у Заура и Людмилы, где всегда для них накрывается стол. Семья Кобия - давние и надежные друзья православных, и Элкан тоже. Но, видно, не пришло еще время. А тут вдруг Элкан сказал тихонечко:
- Я окреститься хочу...
Заур выслушал серьезно.
- У меня брат в горном селении. Он мне вместо отца. Надо ехать к нему...
Поехали. Алексей разрешил: Элкан и не мусульманин, и не христианин, надо уже как-то определяться.
Определились!
И вот едем крестить Элкана. Рано утром машина Заура направляется в Гагры - там православный храм. В машине нас четверо. Элкан в белоснежной рубашке и наглаженных брюках, Людмила, я - крестная мать, и крестный отец за рулем - племянник Заура. Я не помню, когда последний раз так волновалась. Все казалось: что-то случится и крещение не состоится, что-то помешает и оно отложится. Молюсь, сердце замирает в ожидании. И вот оно - долгожданное:
- Крещается раб Божий Иларий. Во имя Отца и Сына, и Святого Духа...
Огонечком вспыхнул крестик на загорелой дочерна груди Элкана. Теперь он в крещении Иларий. И теперь на молитву перед трапезой встаем все вместе.
Свет на сердце от этого крещения. Я всегда любила сына моих друзей. Но в ту минуту, когда священник Гагринского храма отец Павел окунул его три раза в купель, в душе поднялась новая, удивительная волна любви.
...А дни шли. И уже засобирались мои гости, и проводы были грустными, и были бы еще грустнее, если бы не приехали на смену новые гости, отдыхавшие у нас в ущелье два года назад и тоже полюбившие эти края.
Жизнь человеческая интересна каждым прожитым днем. Но мы не всегда способны радоваться прожитым дням и благодарить за них Господа. Мешают заботы, множество дел, множество мыслей, за которыми теряется каждодневная радость бытия. Неспешные дни, прожитые в ущелье, этой радостью были переполнены. Каждое утро я уходила на берег моря и, перевернувшись лицом к горе, из-за которой вот-вот выкатится золотой солнечный шар, молилась и благодарила Господа за посланную благодать тишины. В самый первый день приезда моих гостей я предложила им, нам всем вместе, упражняться в любви друг к другу. Ведь любовь к ближним не дается просто так, ей, как всему, надо учиться, приобретать навык. А где, как не здесь? Когда, как не сейчас? Получилось ли? Не знаю. Но я вспоминаю, как собирал ежевику маленький Артемий (сын моей лаврской подруги) и не в рот отправлял, а в пакетик - принес Полине, которая не смогла пойти в горы. А однажды он подарил свои роскошные, оранжевые нарукавники, с которыми он плавал в море, незнакомой трехлетней девочке. А Рената (дочка другой подруги) спасла от верной смерти котенка-заморыша и выкормила его...
Как-то вечером, незадолго до отъезда, в ущелье приехал иеродиакон Троице-Сергиевой лавры отец Елеазар. Обрадовались ему, стали расспрашивать, что и как. И поняли, что очень соскучились по дому, по Лавре. Мы уезжали, а он оставался.
Чудный край, чудесные люди.
- Можно приехать на следующий год? - спрашивают.
- Можно, - разрешаю я с радостью.
Пицунда, село Лидзава
|
