Земля

 СОБРАНИЕ ДЛИНОЙ В НЕДЕЛЮ
("Американская" история)
М.Г.Маслов, Л.Е.Литовченко

О селе "Насадкино" мы узнали случайно. Поехали в командировку в Дмитровский район Московской области: хотели рассказать о том, как успешно работает Международный американский фонд "Русские фермы". Много были наслышаны о том, как он поддерживает дмитровских фермеров, давая льготные кредиты. 
В течение короткого осеннего дня мы многое увидели, со многими фермерами поговорили. И уже под конец гостеприимные хозяева предложили ненадолго заехать в одно хозяйство, правда не фермерское. Чувствовалось, что они испытывают гордость за него. И рассказали обычную, по нашим российским меркам, историю.

Был крупный совхоз - "Зареченский", залез в долги, в том числе остался должен и фонду "Русские фермы". В 95-м году совхоз взял кредит в 50 тысяч долларов на посевную. "Живых" денег не дали, в счет кредита были закуплены посевной картофель, удобрения... Фонд пытался максимально подстраховаться, чтобы вернуть деньги: контролировал посевную, уборку… Зареченцы получили хороший урожай и решили не реализовывать его, а заложить на хранение и продать позже по более выгодной цене. Таким образом надеялись рассчитаться за кредит. Но пришла весна - и продавать стало нечего: картофель сгнил. 
Всю эту историю по дороге, как бы мимоходом, нам рассказывали представители фонда. Долго петляя по узким дорогам, прорезавшим Яхромскую пойму, мы выскочили к окраине села Насадкино.
Само село нам не глянулось: нет ничего более дикого, чем типовые "хрущобы" среди полей. Но дело в конце концов не во "внешности". А по сути - нас ждала Егоровна (так стали мы ее про себя называть позже) - Надежда Егоровна Терентьева, генеральный директор ООО "Насадкино".
За чашкой крепкого чая мы услышали продолжение истории с кредитом и сгнившей картошкой. Казалось бы, деньги для фонда пропали совсем: что возьмешь с нищего совхоза? Но спустя два года "Русские фермы" решили разделить "Зареченский" на два хозяйства. На одно "повесить" все долги перед бюджетом, а второе - сделать "чистым", но с долгом перед ними - тем самым, в 50 тысяч долларов.
Как и кто разрешил разделить хозяйство, - уже и неважно. Что случилось, то случилось. Создав новое предприятие - ООО "Насадкино", Международный фонд подыскал и нового руководителя, из старых выбирать было некого. Вот и взяли в ноябре 97-го года человека со стороны - ее, Терентьеву, работавшую в соседнем хозяйстве начальником цеха овощеводства и слывшую надежным и грамотным специалистом. 
Зачем, почему согласилась она поменять стабильную работу на далеко не сладкий хлеб руководителя хозяйства? Слушая ее ответ, мы вдруг почувствовали боль человека за землю, за людей. 
Старые руководители - а менялись они здесь чуть ли не каждый год - добивались только одного - побольше положить себе в карман. А работяги по три года не получали зарплату и никому не верили. Знакомая картина. Все это Надежда Егоровна знала и тем не менее решилась. Хотелось попробовать свои силы. Романтика? На седьмом году разрухи? И такое в жизни бывает. Глядя на наши лица, в которых Надежде Егоровне почудилось недоверие, она заторопилась, отставила чашку и предложила поехать в овощехранилище, посмотреть на ее девчат. 
На дворе стемнело, шел седьмой час вечера. В это время обычно люди спешат домой, чтобы приникнуть к новым мексиканским сериалам.
По пустынным улицам мы проехали к овощехранилищу и вдруг услышали пение. "Это девчата поют, чтобы теплее было", - улыбаясь, замечает Егоровна. В нос ударяет запах хранилища, в глубине, в полумраке, у столов работают женщины. Мелькают ножи, в стороны летят капустные листья, и разносится песня.
- И часто они у вас так работают?
- Да все время. Как пришла, так и поют, - ответила Надежда Егоровна.
Женщины наперебой кинулись рассказывать о своем житье-бытье. Вот, мол, жизнь какая у них с прошлого года, как Егоровна пришла: и посевную дружно провели, и деньги пошли в хозяйство и людям на зарплату! На прощание спели нам про атамана, с которым не приходится тужить.
Надежда Егоровна улыбалась, чувствовалось, что приятно ей все это слышать, ведь ей с этими людьми еще долго работать. Так казалось ей тогда. Нам тоже. Но по приезде в Москву и размышлении над этой историей у нас стали возникать вопросы, на которые не было простых ответов. 
Все эти "демократические" годы, бывая в разных уголках России, мы видели многое. Видели, как реформировались хозяйства в Нижегородской области, когда руководитель шел на реорганизацию с одной целью - чтобы стать единоличным хозяином бывшего совхоза или колхоза. Видели и бывших директоров совхозов и председателей колхозов, которые уходили в фермеры. И тоже потому, что хотели быть полновластными хозяевами, и чтобы никто не мешал.
А тут, в конце 90-х, мы встречаем человека совсем близко от Москвы - какой-то час езды, - который соглашается идти в руководители не для себя, и ничем себя не защитив. Надежде Егоровне казалось тогда, что будет хозяйство хорошо работать - будет и у нее все хорошо. Если бы так оно и было на самом деле! Все как-то забыли о том, что хозяином "Насадкино" был международный фонд…
Летело время. Мы еще раз приезжали в это хозяйство и видели: дела у Егоровны идут на лад. 99-й год закончили неплохо. И урожай собрали, и деньжат заработали, с кредитом рассчитались, решили заключить долгосрочный договор по поставкам овощной продукции в Москву.
А что же "Русские фермы"? Они тоже не бездействовали. В середине марта было решено провести собрание с повесткой "О перерегистрации общества с ограниченной ответственностью "Насадкино" в закрытое акционерное общество". 
Казалось бы, дел всего на полчаса: - кто за? кто против? - и разошлись. Но незадолго до собрания вдруг в селе по рукам стали ходить странные бумаги. Международный фонд "Русские фермы" решил напомнить о своем существовании и распространил, говоря по-городскому, пресс-релиз, а по-простому - пару страничек с перечислением своих заслуг перед селянами. 
Читая эти бумаги, люди недоумевали: оказывается, не они, работники хозяйства вместе с Егоровной, добились успехов, а Международный фонд. И самое главное - узнали, кто у них хозяин: 76 процентов голосов принадлежит Международному фонду. По селу пошли слухи, что хотят убрать их генерального директора, Надежду Егоровну.
Не знаем, дошли ли эти слухи до районной администрации, но на собрание приехал заместитель главы по сельскому хозяйству. На наш вопрос, знает ли он что-нибудь об этих слухах и причинах этого, совсем не ко времени, собрания (какие собрания перед посевной!), Владимир Игнатков ответил, что знать не знает ни о каких слухах, а собрание будет согласно повестке - о перерегистрации.
Насадкинский клуб невелик - у иного руководителя и кабинет побольше, но народу собралось где-то около 300 человек. Они знали: речь будет идти не о перерегистрации, а об их судьбе. Многие пришли с детьми.
Обстановка накалилась с самого начала. Люди хотели честного разговора о своей жизни, хотели понять, как так вышло, что 76 процентов голосов - у "американцев"? 
Восемь часов длилось собрание, так ничем и не закончившись.
Мы спросили президента фонда Андрея Даниленко, что же такое случилось, почему люди вдруг их разлюбили? Ответ был в духе тех бумаг, что распространялись по селу: мол, люди недопонимают их главной роли в успешной работе хозяйства за эти годы и все успехи приписывают лишь Терентьевой. А она начала своевольничать, не согласовывая свои решения с ними, ее работодателями. Ведь на работу нанял ее фонд, а не общее собрание хозяйства...
Спустя неделю, созвонившись с главой района Валерием Гавриловым, мы узнали, что будет еще одно собрание, с его участием, где и решат все, что не решили в прошлый раз.
Нам не верилось, что вновь придет столько людей. Пришли. Сидели молча, напряженно. Глава района начинает хмуриться: снова назревает скандал. Люди поняли, что такое 76 процентов и чьи решения принимаются с такими процентами. И весь клуб, все 300 человек, хотят одного: чтобы здесь, у них на глазах, решился вопрос с генеральным директором. И никакие отговорки не помогают, что, мол, Надежда Егоровна будет директором у них в хозяйстве, а генеральным директором - представитель фонда. 
В президиум поднимается президент фонда, к нему подходит Надежда Егоровна, они о чем-то тихо и долго говорят, смотрят в зал. Зал смотрит на них. Президент принимает решение, улыбается и говорит: "Я люблю вас всех! Ну что же, пусть будет директором Надежда Егоровна". 
Зал: "Генеральным!".
Он: " Да, генеральным директором!".
Вот вроде бы и все. Собрание длиной в неделю закончилось, и люди добились своего. У них по-прежнему руководитель, которому они доверяют и с которым хотят работать. Не видели мы за 10 лет таких собраний, чтобы люди защищали своего руководителя. Вот "скинуть" - пожалуйста, кто же любит, когда руководитель строгий и не дает спуску. А вот так защищать - это впервые. 
Конец этой истории казался слишком уж сказочным. Не бывает так в жизни. И через некоторое время узнаем: в "Насадкино" - новый агроном - Надежда Егоровна Терентьева... Оказывается, после собрания, на совете директоров, где, решающий голос, - за Международным фондом "Русские фермы", ее сняли. То ли добровольно подала заявление Егоровна, то ли попросили. Но это уже и неважно. 
Мы не задавали наседкинцам вопрос: как же так получилось, что хозяевами стали "американцы"? Не удобно как-то было задавать этот вопрос, - у друзей такое не спрашивают. К чему ворошить прошлое? И мы говорили об этом с главой района. Понятно, что в районе много хозяйств, и ему, главе, просто не по силам следить за каждым детально. Но "Насадкино" - это отдельная история для Дмитровского района: всего за каких-то неполных четыре года "нулевое" хозяйство вошло в пятерку успешных.
Не заслужили люди, чтоб их так обманывали, и поэтому надеются на него, на Валерия Гаврилова, главу Дмитровского района. "Я считаю, - говорит он, - что прежде всего русские должны прокормить себя. Придет время, обязательно придет, когда мы почувствуем, что все зависит от нас самих. Я верю в это, ведь я - россиянин, православный человек, и отстаиваю интересы, прежде всего, России, русского человека".
Сегодня многие знают эту историю и открыто посмеиваются: мол, русский человек, он за бутылку что угодно продаст, а уж любую бумажку - тем более подпишет. Не знаем. Не были свидетелями той бутылки. Но знаем точно: смеяться грех. И не приведи Господь, кому оказаться на месте обманувшегося и отчаявшегося. 
На краю поля стоит Егоровна и кажется, что стоит она на краю земли и никого вокруг нет. Есть только земля и ее хозяйка. И они любят и понимают друг друга. Быть может, еще не пришло им время прощаться…