Семья     

ВЫХОД ИЗ ТУПИКА
Л. Котова

В полутемном, искрящемся бликами свечей зале храма лицо одного человека показалось мне очень знакомым. Присматриваюсь повнимательней и пытаюсь мысленно представить себе его жизнь. Мне он кажется верующим искренне. Думаю, что есть жена, тоже христианка - у такого другой и быть не может. Наверное, есть ребенок. А родители, возможно, священнослужители. Предполагаю это потому, что человек еще молод, и к вере в таком возрасте может прийти или имея хорошие православные корни, или же если жизнь жестоко "покувыркает".
Позже увидела всю их семью на вечерней службе. Была радостно удивлена, что жена его - такая, какой я ее себе и представляла. Конечно же, мы не могли не познакомиться.
Итак, Стас - резчик по дереву, а Аня занимается иконописью. А вот в том, что родители - священнослужители, я ошиблась. К моему удивлению, у Стаса мама оказалась ничего не желающей знать о Боге, у Ани же покойные родители были учителями, верящими только в "дело партии".
Мы не скрываем своего прошлого, - говорит Стас. - Это - как тяжелая болезнь, которая была и прошла, нет ее. И что толку себя оправдывать, что не сам я полез когда-то в источник инфекции, а на меня чихнули другие "гриппозным" вирусом. Значит, слабый был организм, не имел защиты. Вот и с духовными болезнями так же. В церковь бросаемся, как к последнему спасительному средству. А ведь надо бы - как к первому! И знаем ведь простой рецепт: пост, покаяние. Да молитва. Знаем, а попробуй - великий, оказывается, это подвиг.
Как со мной было? Призвали в армию, а ее я боялся, как тюрьмы. Пустился в бега, прятался в подвалах, гаражах, в лесах, в притонах всяких бывал... Там и узнал, что такое "прелесть" наркотиков. Воровал и дрался, сам бил и меня били, да так, что чуть живой был. И все-таки попал туда, куда больше всего боялся попасть. За уклонение от службы дали полтора года. Сбежал. Тогда "пристегнули" еще один срок, втрое большие первоначального...
И вот в тюрьме дал один человек почитать Евангелие. Этой святой книгой я и жил. А потом то ли с помощью Божьей, то ли еще по каким-либо причинам срок наказания уменьшили, и отсидел я ровно столько, сколько должен был отслужить.
Вышел на свободу и обошел все монастыри, куда только ноги могли донести. Поработал с братией, перечитал все книги в монастырских библиотеках, вернулся домой и стал работать для храма Божьего. И встретил свою любовь - ту, что долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все прощает, всему верит и все переносит.
- В 17 лет, потеряв родителей, я поехала в Москву - продолжает рассказ Аня. - Поступить учиться не смогла, работу не нашла, жилья тоже. Вот тут-то мне и повстречался Иван. Стелил, как говорится, мягко, да - на гвозди. В один день он мог выпить бутылку спиртного, обкуриться, нанюхаться, таблеток "напробоваться" и "уколоться". Другому бы уже и конец пришел. А он, несмотря ни на что, здоров, как бык! Меня тоже приучил к укольчикам. А вскоре поняла, что будет ребенок. Но и при такой кошмарной жизни даже мысль не приходила в голову избавиться от ребенка. А Иван зверел с каждым днем все больше, искал каждый раз повод придраться и избить. В последний раз, помню, катилась я по лестнице с девятого этажа аж на первый. Беременность чудом сохранилась. Сбежала. Скиталась. Родила. Иван разыскал и заставил с ребенком на руках попрошайничать. Снова сбежала, уже в Донецк. В родительский дом не пустила старшая сестра - у нее мужем был такой же "Ваня". Ребенок заболел. Жили с ним в больницах, кочуя из одной в другую, когда выгоняли. Потом на время сдала ребенка в детприемник. А когда нашла приют у милосердной женщины и пришла за ребенком - не возвращают! Понадобились от меня справки, документы... На бульваре Пушкина взялась продавать художественные изделия. Тут-то ко мне и подошел мой суженый. 
Тут Аня прервала свой рассказ и пригласила меня домой. По дороге заехали к бабушке. Я видела, что мама Стаса относится к Ане, как к родной и единственной дочери (а она - вторая невестка), одевает внучку (не знаю, стоит ли брать в кавычки эти слова - "бабушка", "внучка", ведь родными люди бывают не только и не столько по крови, сколько по духу и по душе) заботливо в купленный недавно костюмчик.
- Если бы не мама, то и не знаю, как бы мы выжили, - продолжает Аня. - Стас нас всех "вытягивает". Меня из тупика вывел, изменил всю мою жизнь, открыл смысл бытия человеческого. И невозможно оценить это никакими земными благами. По молитвам его я стала постепенно выздоравливать и освобождаться из-под влияния наркотиков. Состоим мы, слава Богу, в церковном браке, соблюдаем все посты и праздники, живем жизнью Церкви Господней, а иначе Спаситель и не спешил бы исполнять просимое.
...Вот такая история двух потерявшихся в жизни и нашедших друг друга и смысл этой жизни людей. Воистину, нет греха, превышающего милосердие Божие. Я ни слова не прибавила к этой истории, разве что имена действующих лиц изменила. Да хранит их Господь и да не лишит и нас всех Своей милости.