Пути и перепутья

ГЕНЕРАЛ КОРНИЛОВ: ГЕРОЙ ИЛИ ВЛАСТОЛЮБЕЦ?
И.А. Аверин

8-го марта 1917 г. российский император Николай II находился в своей Ставке, в Могилеве. Неделей раньше он отрекся от престола. Православная Империя, наследница великой Византии, уходила в небытие. ИИнаходился в своей Ставке, в Могилеве. Неделей раньше он отрекся от престола. Православная Империя, наследница великой Византии, уходила в небытие. ИИнаходился в своей Ставке, в Могилеве. Неделей раньше он отрекся от престола. Православная Империя, наследница великой Византии, уходила в небытие. ИИе. Ставкой готовились новые наступательные операции. И вдруг требование отречения. И от кого? От думских говорунов. Ближайшие приближенные императора запаниковали. К думцам присоединились командующие фронтами. Все это было очень странно. Ведь повод казался ничтожным: волнения в Петрограде из-за нарушения подвоза хлеба. Решение было предельно простым. Подвезти хлеб и заменить разложившийся петроградский гарнизон на фронтовые части. Но военные вели себя на удивление вяло. Николай отметил в своем дневнике: "Кругом измена и трусость, и обман". Именно обман и измена. Генералы и дельцы из промышленных комитетов набили карманы на военных поставках. Почувствовав силу, решили взять власть. Союзники одобрительно молчали. Прав был император Александр III: у России друзей нет. Наверное, в тот день царь вспоминал лица и досаждавших ему думских деятелей, и еще недавно верных генералов. Вспомнилось и скуластое лицо с угольно-черными глазами. Генерал Корнилов. Только осенью государь прикрепил к его кителю орден Св.Георгия 3-й степени, а ныне Государственная Дума настаивает на его, Корнилова, назначении командующим петроградским военным округом. Более того, оформление назначения на эту ключевую на момент переворота должность шло, минуя военное ведомство. Но почему именно Корнилов?
В тот же день к Александровскому дворцу в Царском Селе подъехал автомобиль, из которого вышел человек маленького роста в шинели с генеральскими погонами и массивным золотым кольцом на мизинце. Войдя в приемную, он заявил императрице: "Ваше Величество, на меня выпала тяжелая обязанность сообщить Вам об аресте". Последовал ответ: "Я удовлетворена, что это сделано славным генералом Корниловым". Комплимент или колкость? Неизвестно. С этого момента начался скорбный путь царской семьи, завершившийся спустя полтора года в екатеринбургском подвале. В тот же день Корнилов заменил гвардейский конвой в Царском Селе на каких-то прапорщиков с бантами на груди. Чем же была вызвана революционная активность генерала? Может быть, он был обижен монархией? Обратимся к истории его жизни.
Лавр Георгиевич Корнилов везде старался быть первым. Кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и Академию Генерального штаба он заканчивает с наивысшими баллами. Все свои воинские звания получает досрочно. Отчество "Егорович", доставшееся от отца, волостного писаря, он заменил благозвучным "Георгиевич". За время службы Лав Корнилов прославился рискованными разведывательными экспедициями в Центральную Азию и отчаянной храбростью на полях русско-японской войны. Многие годы он занимался агентурной деятельностью в Китае и организацией борьбы с японским шпионажем на Дальнем Востоке. Во время первой мировой его "Стальная дивизия" совершала дерзкие прорывы в Карпатах. "Странное дело, - замечал в своих мемуарах генерал Брусилов, - Корнилов свою дивизию никогда не жалел, во всех боях она несла ужасающие потери, а между тем офицеры и солдаты его любили и ему верили". Командование же часто оставалось им недовольно. Своими импульсивными действиями Корнилов нарушал стратегические планы штаба фронта. Весной 1915 г. тяжелораненым он попал в австрийский плен, но через год совершил дерзкий побег и возвратился в Россию. Его имя стало знаменитым. От газетных и журнальных репортеров не было отбоя. Портреты героя с Георгиевской наградой на груди печатались в иллюстрированных журналах. Получив под командование армейский корпус, он вновь отбывает на фронт. Однако мечталось уже о большем. И вот март 17-го, революция, телеграмма Родзянко, невероятные перспективы.
Петроград обескуражил. Вместо беспрекословного подчиняющегося войска, спаянного революционной дисциплиной, вечно пьяное, горланящее, ворующее и торгующее отребье. При появлении Корнилова солдаты не выходили из казарм, часто освистывали его. Лавр Георгиевич понял, что без картечи здесь не обойтись. Однако все требования разрешить ему при помощи юнкеров расчистить Петроград наталкивались на безволие Временного правительства. В апреле 1917 г. Корнилов попросился на фронт. В Петрограде его не стали удерживать, назначив командующим 8-й армии. По прибытии в Галицию он не нашел той армии, из которой уехал всего 2 месяца назад. Здесь митинговали, мародерничали и братались с немцами. Не помогло и формирование Ударных батальонов, которые ходили в бешеные атаки при полном равнодушии остальных частей. Так провалилось наступление в июне. Дезертирство приняло массовый характер. Для предотвращения окончательной катастрофы Корнилов приказал расстреливать дезертиров. Эта мера понравилась Керенскому, уже серьезно напуганному разраставшимся хаосом. В августе Корнилов получает пост Верховного главнокомандующего. Но когда он, подобно союзникам по Антанте, попытался навести порядок введением в тылу военного положения, его объявили мятежником, и упрятали в тюрьму г. Быхова. Либерализм Керенского проложил дорогу еще более чудовищной разрушительной силе - большевикам. В ноябре, после Октябрьского переворота, Корнилов бежал на Дон. Здесь началось формирование Добровольческой армии. Однако донское казачество не поддержало Корнилова. В феврале 1918 г. он с 4 тыс. офицеров, юнкеров и гимназистов предпринял поход через заснеженные степи на Кубань. Корнилов заявил добровольцам: "Я даю вам приказ очень жестокий: пленных не брать! Ответственность перед Богом и русским народом беру на себя". В марте он погиб. Через несколько дней его могилу нашли красные. После долгого глумления труп генерала сожгли. Случайным ли было это надругательство?
В марте 1917 г. в период стремительного революционного взлета Лавра Корнилова с его молчаливого согласия революционная охрана царской семьи тоже разорила могилу. Но только другого выходца из народа и тоже, кстати, сибиряка - Григория Распутина. Труп старца на глазах оцепеневшей от ужаса царицы осквернили, а затем бросили в огонь. Место его сожжения было выбрано не случайно: развалины дома друга Распутина тибетского врача Бадмаева. Чувствуется рука человека хорошо знакомого с Востоком.
Лавр Корнилов стал жертвой темных сил, выпущенных в мир, в том числе и его непомерным честолюбием. Ему, как и многим другим, казалось, что, устранив монархию, можно сохранить лучшее от нее - нравственный принцип власти. Он не прошел испытания верностью. Бог ему судья, ибо сказал Господь: "Мне отмщение и Аз воздам".