Держава

ПУТЕМ ПЕРЕМЕН НЕЛЬЗЯ ИДТИ БЕЗ НАРОДА
А.В.Воронцов

Независимо от того, как интерпретируют различные политические силы шаги, предпринятые президентом Путиным в области государственного строительства, ясно одно: задуманы большие перемены. Речь идет не о каких-то локальных реформах по типу ремонта автобана, когда машина вырубает окно на месте разрушенного покрытия и укладывает в него новый асфальт, - нет, все путинские инициативы скорее можно сравнить с цепной реакцией, в которой одно действие неизбежно влечет за собой другое. И впрямь: с позиции здравого смысла ограниченная реформа Совета Федерации никому не нужна - напротив, она даже вредна, ибо вместо прямого изъявления своей политической воли губернаторам предлагается косвенное, что потребует в ближайшем будущем такого количества чиновников-посредников (особенно если к ним прибавить аппарат руководителей федеральных округов и предполагаемого Госсовета), что у нас общее число чиновников сравнивается с числом пенсионеров.
Хочется верить, что смысл преобразований - это изменение в целом той "гоминдановской" системы строительства государства, что существовала при Ельцине, когда губернатор является одновременно субъектом и местной, и центральной власти; а стало быть, и упразднение Совета Федерации как такового или превращение его в одну из палат единого парламента, как это было в Верховном Совете СССР до 1991 года и ВС РСФСР до 1993 - го.
Столь же бессмысленно пытаться обуздать всевластние олигархов на основе существующего законодательства, налоговых инспекций, ревизорских налетов и т. п. Ведь довод, рефреном звучавший на НТВ в дни ареста Гусинского, что, дескать, предпринимателям в экономических условиях последнего десятилетия невозможно было не нарушать закон, не так уж нагл или абсурден, как может показаться. Сколько бы ни твердили: закон один для всех, а "зацепленный" олигарх столь же искренне, как шекспировский Шейлок, будет негодовать: почему я, а не, скажем, Смоленский? Его вон подозревают в организации заказных убийств, а я просто воровал, как Авен! И этого олигарха, в общем, можно понять. Борьба с финансовым синедрионом по принципу: "а где вы наследили в прошлом?" - неизбежно превратится в историю с "антитрестовским" законодательством в США, когда закон что дышло: потребовалось поставить на место Билла Гейтса - и вытаскивается на свет Божий траченный молью закон Тафта - Хартли, но всем понятно, что речь идет не об интересах государства или потребителей, а об интересах компьютерных магнатов, конкурентов Гейтса. Нет, устранить паразитические экономические системы можно, лишь уничтожив питательную среду, в коей они размножаются. Именно к этому, мы надеемся, Путин и стремится.
Однако даже в обществах с традиционно сильной системой управления реформы такого масштаба требуют серьезнейшей подготовки и мобилизации всех симпатизирующих власти политических сил и социальных групп. Возьмем ситуацию в Германии после краха Веймарской республики. Она очень похожа на нашу, но не в том смысле, что на пороге у нас фашизм, а в том, что за порогом все прогнило. И если Гитлеру за 2 -3 года удалось превратить Германию из "страны- изгоя" снова в великую державу, то не стоит ли присмотреться к послевеймарскому процессу повнимательнее, не распространяя свой интерес на чисто нацистские "реформы", имевшие расовый или идеологический характер? Тем более что есть все основания полагать, что США и их союзники считают нас именно "страной-изгоем".
Случайно это совпадение или нет, но Гитлер начал свои преобразования с того же, что и Путин - с реформы существовавшей тогда Германской федерации. Это называлось "унификацией земель". Основные параметры изменений были те же самые, что у нас сегодня - вплоть до системы округов. Реформы эти назрели в Германии еще при Гогенцоллернах, а в 30-х годах стали просто насущно необходимы, чем Гитлер и воспользовался. Однако быстрота, с которой совершались "унификация" и другие преобразования, может привести к ошибочному выводу, что все проходило "само собой", по команде сверху. Даже используя весьма эффективно государственные средства массовой информации, захваченные в ноябре 1932 года, Гитлер не смог добиться коренного перелома в общественном мнении. По итогам мартовских выборов 1933 года (уже после пожара рейхстага), НСДАП набрала всего 43,9 процента голосов! И тогда не только ведомство Геббельса, но и вся государственная машина превратилась в единый пропагандистский орган. Никаких намеков, что жизнь людей может ухудшиться, как это, в сущности, нам предлагается в "программе Грефа", в принципе не допускалось! Более того - понимая, что немцы давно уже перестали верить обещаниям, нацисты делали все, чтобы жизнь действительно улучшилась.
Это исключительно важный исторический урок гитлеровской диктатуры. Хватит нам баек, что Гитлер победил с помощью разнузданной демагогии! Это Гайдар со товарищи занимались голой демагогией, а феномен гитлеризма, как, впрочем, и сталинизма, маоизма, хомейнизма, состоял именно в неукоснительном воплощении обещаний в жизнь. Слово "реформа", тем более "либеральная", вообще не произносилось, в отличие от марксистского слова "социализм", которого, как черт ладана, боятся грефы и кириенки. Немцы за годы веймарщины так настрадались от "реформ", что предлагать им новые было бы политическим самоубийством. А реформы, политические и экономические, между тем проводились серьезные. Посмотрите фильм Лени Рифеншталь "Триумф воли" о нюрнбергских торжествах 1934 года (он еще недавно свободно продавался в России). Там в конце грандиозного многочасового парада появился рейхсвер (армия) - на лошадках и смешных броневиках! А всего лишь через пять лет мощнейшие немецкие танковые колонны рвали на куски Польшу! "Ну, это мобилизационный тип экономики, пушки вместо масла". - скажут господа либералы. Но это же неправда: было у немцев до начала полномасштабных боевых действий в Европе сколько угодно масла! И рыночная экономика, что самое интересное, была! Мы прибегли к довольно рискованному примеру с Гитлером еще и потому, что он есть подтверждение факту - централизация власти рыночной экономике не противоречит.
Но не одними лишь экономическими преобразованиями лошадки превратились в танковые колонны. Немцы есть немцы - и на танки они могли пересесть и в веймарских условиях. Имели же они тогда прекрасную гражданскую авиацию! Но творцы Версальской системы разрешали рейхсверу ездить только на лошадках. Еще они разрешали немцам продавать на экспорт рурского угля и крупповской стали не больше (и не раньше), чем продано по бросовым ценам странам бывшей Антанты. Таким образом, как и в нашем случае, локальный характер реформ в довоенной Германии исключался, требовалась международная активность. Не случайно первой серьезной внешнеполитической акцией Гитлера был скандальный выход из Лиги наций в 1934 году (место было спешно предложено СССР). 
А ведь Германия при социал - демократах так долго боролась за членство в Лиге - как и мы за членство в Совете Европы. Но когда Германию приняли в Лигу наций, равных прав с другими государствами-членами ей не предоставили и шпыняли ее так (еще до Гитлера), как шпыняют нынче Россию в Совете Европы. А вот когда Гитлер вывел Германию из Лиги наций, ее международный статус вдруг резко вырос, потому что существовавшая тогда в Европе система "коллективной безопасности" в применении к Германии уже не действовала и каждая страна вынуждена была договариваться с Берлином отдельно. И странное дело: вскоре выяснилось, что именно таким образом Германия вышла из полной международной изоляции,, в которой она находилась, будучи членом "единой европейской семьи". Ведь даже Муссолини, вскоре ставший ближайшим союзником Гитлера, в 1933 - 1934 годах был сторонником дискриминации Германии по "версальскому типу"!
Другое дело, что, по иронии истории, эта талантливо смоделированная конфигурация, не уступающая политической архитектуре Бисмарка, была не целью для Гитлера, а средством для осуществления совершенно шизофренических идей, - в частности, "завоевания жизненного пространства на Востоке". (Сегодня немцев в объединенной Германии куда больше, чем при Гитлере, - при меньшей территории, а западная часть все никак не может "переварить" восточную!). Бисмарк работал не для войны, а для Германии (хотя и много воевал), а Гитлер - не для Германии, а для войны.
Но ни Бисмарк, ни Гитлер никогда бы не совершили свои знаменитые рывки, если бы действовали исключительно аппаратными методами в пределах полномочий, предоставленных им как канцлерам. В движении, которое начал Гитлер, были задействованы все, включая немцев, живущих на территориях, отторгнутых от Германии, - в Сааре, Судетах и Мемеле. "Унификация", "поклон" Лиге наций, работа пропагандистского аппарата - всего лишь несколько штрихов, рисующих картину глобальных перемен. А всего таких штрихов на полотно большой политики и Гитлер, и Сталин нанесли тысячи.
А что мы видим у нас? Рупором и, по-видимому, главным мотором преобразований является администрация президента. Даже правительство дистанцировалось от реформы федеральной системы, как будто оно не есть важнейшая составляющая исполнительной власти. А уж во времена коренных преобразований оно просто не имеет права целиком уходить в хозяйственную деятельность.
Основная масса населения является безучастными зрителями в российском политическом театре. Идеи Путина должны быть близки патриотическим силам страны, но какого-либо значительного сотрудничества их с властью мы не наблюдаем. Обоюдно холодные отношения Путина и левого спектра патриотического движения - понятны, это есть тактика в чистом виде. А вот почему властью не задействованы патриоты-некоммунисты, совершенно непонятно. На открытое сотрудничество последние, видимо, не рассчитывают, понимая, сколь ревностно "пятая колонна" Запада наблюдает за малейшими шагами Путина в этом направлении. Но есть особый эзопов язык власти, система политсигналов, приглашающих к сотрудничеству, широко применявшаяся, например, Горбачевым и его окружением по отношению к "демократам". "Межрегионалы" и "Демроссия" были как бы не у власти, но безусловно ощущали за спиной ее поддержку. К тому же многие из "демократов" были руководителями принадлежавших государству и КПСС СМИ.
Почему Путин не использует этот опыт? Или ему поддержка национал - патриотических сил кажется несущественной, учитывая их организационную беспомощность? Но почему тогда для него так важно сотрудничество с аморфным и эклектичным СПС, политический вес которого куда меньше? Ведь под знаменем патриотических идей прошли 5 -процентный барьер и КПРФ, и "Единство", и ЛДПР, собравшие вместе более половины голосов избирателей.
Между прочим, многие политические противники патриотов совершенно искренне уверены, что Путин и патриоты действуют в "одной связке". Доходит порой до курьезов. Например "МК" в номере от 16.08.2000 пишет, что благодаря финансовой поддержке банкира Сергея Пугачева, "имеющего доступ к телу Путина", существует передача "Русский Дом" и одноименный журнал". Спасибо, конечно, за рекламу, только вот мы прочитали это, сидим в редакции и думаем: где пугачевские деньги? Да дело, конечно, не в деньгах... Просто нашим оппонентам эта тема как-то ближе, привычнее.. Важнее другое: где диалог? Ведь одними намерениями известно, куда дорога вымощена...
Может быть, власть полагает, что у нее и без патриотов достаточно ресурсов? Или что патриоты будут содействовать ей, что называется, по призванию, без приглашения? Ущербность подобной точки зрения ярко доказала ситуация с арестом Гусинского. Патриотические силы, действительно, поддержали в те дни власть, но о степени этой поддержки страна просто не смогла узнать. Акция Генпрокуратуры не имела, по существу, информационного обеспечения, да и не могла иметь, ибо в руководстве центральных телеканалов нет патриотов. Объективную картину происходящего давала лишь телекомпания "Московия" (наш телевизионный собрат "Русский Дом"), но радиус ее вещания, увы, ограничен.
А как активизировались антипутинские силы после освобождения Гусинского! Как воспрянули затаившиеся было губернаторы!
И пошло-поехало: поправки, согласительные комиссии... Госсовет какой-то...Завертелась печально известная российская бумажная канитель... А народу до лампочки, где будут заседать губернаторы, кто их будет снимать и как станет формироваться сенат. Вот если бы людям объяснили, зачем это им нужно...
Все это очень напоминает первую чеченскую кампанию, когда, вместо того, чтобы поддержать истекающую кровью армию, СМИ стали выливать на нее ушаты грязи. Вот, кстати, наглядный пример для тех, кто считает, что СМИ неспособны влиять на принятие политических решений. Еще как способны! Невзирая на понесенные жертвы, большинство людей в России были за доведение акции в Чечне до конца, но СМИ сначала представили дело так, что народ против этого (хотя ни один опрос общественного мнения не давал оснований для такого вывода), а потом развернули пропаганду, приведшую, в конечном счете, к Хасавюрту. (Сейчас уже мало кто помнит, что одним из авторов текста "похабного мира" был небезызвестный Минкин).
Мы видим, как начинаются крупные преобразования - без должной поддержки СМИ, при равнодушном отношении почти всех слоев населения... По существу, власть является и объектом, и субъектом реформ. А что она такое, наша власть? И прежде-то особенно после того, когда она так дисциплинированно сдала партбилеты в августе 91-го, на нее не приходилось слишком рассчитывать, а теперь...
Никого бы не удивило, если бы государственные должности, как во Франции в XVII -XVIII веках, стали бы открыто продаваться. Телевидение бы объяснило, что это нужно для пополнения казны, для выплаты пенсий... А обыватель сказал бы: правильно, хотят командовать и ездить в персональных автомобилях, пусть платят! Возможно, примерно так говорили и во Франции. Только вот опереться в критический момент на свое служилое сословие, Людовик XVI не смог. Оно было партией арендаторов, а не партией власти...
Между прочим, и создатели так называемых тоталитарных систем на своих исполнительных чиновников особенно не рассчитывали. Принципы "ротации кадров" Сталина и Мао Цзэдуна хорошо известны, а Гитлер при всем своем стремлении к "унификации", очень любил создавать ведомства с одинаковыми функциями, но разным подчинением, поясняя, что когда люди трутся друг о друга, возникает тепло, жизнь. Подбор кадров по принципу личной преданности, широко использовавшийся русскими царями, когда оправдывая себя, а когда нет - особенно в условиях широких преобразований (при Иоанне Грозном, при Петре I).
Вот и Путин может опираться на "партию власти" до поры до времени, пока не оступится, не наделает крупных ошибок. За примерами далеко ходить не надо: мы видели, как аппарат изменил Горбачеву в конце 1991 года, как он готов был уйти от Ельцина "под Лужкова" в конце 1999-го...
А после воистину черного августа нынешнего года, с терактом на Пушкинской и гибелью атомной подлодки "Курск", ситуация и впрямь стала напоминать первые годы "горбачевщины": столкновение кораблей, Чернобыль, авария подлодки "Комсомолец", взрыв газопровода.. Вернулись тогдашние тяжкие предчувствия...
Напрашивается сравнение нынешней государственной системы с машиной, у которой поочередно ломается все: пока чинят одно, выходит из строя другое. И вот когда с великими трудами все, казалось бы, починили, она перестала заводиться! Водитель бегает к соседям - знатокам, те дают советы: искра, свечи, аккумулятор... Но что толку в советах, если уже чиниться нет времени и вот сейчас - до зарезу - ехать надо? Выход из подобной ситуации всегда на Руси был один: позвать народ, чтобы подтолкнули. Причем позвать тоже надо уметь: "толкают" не за деньги, не по обязанности, а по дружбе, из простой человеческой солидарности. Когда же мотор заведется, следует предложить подвезти в кузове толкавший народ - и народу будет хорошо, и тем, кто сидит в кабине: а то через полкилометра машину тряхнет на колдобине и она снова остановится - кто тогда будет толкать?